Пьянящий запах свежего сена
Шрифт:
Маттес. Да выкладывай наконец, что я там такого натворил!
Ангелика. Сейчас. (Смотрит в бумажку.) Правда ли, что осенью прошлого года дояр Хельмут Лаабс хотел перебраться в райцентр, а ты ему предсказал, что там на него сразу же свалится большое несчастье?
Маттес. Не помню, чтоб я говорил о «большом несчастье»…
Ангелика. По крайней мере ты отговаривал его. А у него именно так и случилось! На третий день после переезда на него наехал автобус!
Маттес. Мало ли на кого автобусы
Ангелика. Но им это не предсказывают.
Маттес. Если бы они прежде хорошенько обдумали то, что становится ясным позже…
Ангелика (раздраженно). Не темни! Мы следуем фактам!
Маттес. По-моему, ты как раз факты и оспариваешь.
Ангелика (немного растерянно). Да-да, конечно. Ну ладно, может, это действительно простое совпадение. (Смотрит в записку.) Но вот еще! Несомненное доказательство твоих попыток представить даже самые сложные идеологические и экономические проблемы в сомнительном метафизическом свете. (Сердито.) Так, на общем собрании членов товарищества ты разъяснял структуру и выгоды кооперации!
Маттес (не понимая). Ну и что?
Ангелика (обвиняющим тоном). А то, что это было много лет назад! Когда даже в Государственном совете по сельскому хозяйству об этом ни слова не говорили! И Политбюро еще не приняло соответствующего решения!
Маттес. Но позже оно его приняло! И в совете по сельскому хозяйству об этом стали говорить!
Ангелика. Да, конечно, в подходящее время и на строго научной основе! А ты выдвигал легкомысленные индивидуальные предложения. И посеял среди народа панику и растерянность.
Маттес. Кто это утверждает?
Ангелика. Я! Я это утверждаю!
Маттес. Потому что ты не знаешь здешних людей. Им нужно время, чтобы до них дошло что-нибудь новое. Мой отец, к примеру, сразу же после земельной реформы начал говорить о сельхозтовариществах.
Ангелика. До того как это было решено?
Маттес. Вот именно! (Раздосадованно.) Можешь хоть лопнуть, а он предвидел будущее! И был прав!
Ангелика. Твой отец состоял в партии?
Маттес. Он — мой предшественник на посту секретаря.
Ангелика (в полной растерянности). Ах, так здесь еще и должности наследуются? Как домашний скарб, и скотина, и…
Маттес. Хватит, наконец! (Встает, возмущенно.) Послушай, крошка. До сих пор я все тебе спускал, считая это девчачьими заскоками. Да и милое твое личико призывало меня быть снисходительным. Но больше у меня нет ни времени, ни желания выслушивать твой бред. Марш в кроватку! Завтра утром ты выметешься отсюда и поедешь действовать на нервы своему шефу.
Ангелика (оправившись после короткого испуга). Ты только этого и дожидаешься.
В дверь стучат.
Маттес (недовольно). Да!
Входит монсеньор Авантюро — господин приятной наружности, лет около 35, в дорожном одеянии католического священника.
Авантюро. Славен господь наш, Иисус Христос, или, если хотите, добрый вечер. Простите за столь позднее вторжение, если бы мне позволили более благоприятные местные обстоятельства, я нанес бы вам визит не ранее завтрашнего утра. Но, несмотря на мои весьма скромные запросы, я так и не смог найти ночлега…
Маттес. Вам, наверное, нужен пастор Рабгосподень. (Подходит к окну, громко.) Господин пастор?
Авантюро. Нет, мне нужно к вам. Ведь это вы Маттес, или Матиас, не правда ли? А я монсеньор Авантюро, посланник Священного престола, из Рима. (Только сейчас замечает Ангелику, склоняется перед ней.) Милая барышня…
Маттес. Доктор Неверящая.
Авантюро. Я в восхищении! (Целует Ангелике руку.) Мое почтение. Вы бесподобно выглядите.
Пастор (появляется в окне). Ты звал меня, Маттес?
Маттес. Да, я так понял, что этот господин… (показывает на Авантюро) ищет вас.
Пастор (с подозрением разглядывая посетителя). Вряд ли. (Обращаясь наконец к Авантюро.) Я здесь занимаюсь только протестантами и беспартийными. Трое католиков из нашей деревни молятся и исповедуются не здесь… Если они вообще это делают!
Авантюро. Бог с ними. Я рад познакомиться с вами, коллега. (Маттесу.) А вас я представлял себе совсем иначе!
Маттес. В каком смысле, позвольте узнать?
Ангелика. И почему, собственно?
Авантюро. Это касается моей миссии. (Взглянув на пастора, который смотрит на него все более недоверчиво.) Она, правда, несколько деликатного свойства.
Пастор. Мне зайти, Маттес?
Ангелика (недовольно). Мы уже спать собирались…
Авантюро. Еще раз прошу извинить, но у меня довольно срочное поручение.
Маттес (удивленно). Поручение?
Пастор. Что за поручение, черт побери?
Авантюро. Пардон, коллега, — оно не затрагивает ни единого вопроса, который касался бы наших с вами отношений.
Пастор (Маттесу). Может, мне все же войти?