Пять дней сплошного цирка
Шрифт:
– Серега! – Дмитрий отложил газету и потряс протянутую плюшевую лапу. – А я переживал, куда ты подевался. У меня же твоя сумка с вещами осталась, еле сумел жене объяснить, откуда она у нас в доме взялась. Ну, чего, будем пиво пить?
Сергей встал, вгляделся в толпу на площади. Его отсутствие мало кто заметит, к сожалению, даже Ольга ни разу сегодня не взглянула в его сторону: а вещи-то нужны, скоро в Москву возвращаться. На самом деле, если совсем глубоко и честно покопаться в желаниях, ему не так была нужна сумка, скорее нестерпимо хотелось
– Жена дома?
– Не-а. Опять на дачу умотала. Пошли?
– Пошли.
Сергей прихватил голову Чебурашки под мышку и пошел за Дмитрием в ближайший магазин.
Я водила хоровод из трех девочек, мальчишки и его нетрезвого папаши, упорно пытавшегося одернуть на мне короткую юбку.
Воздух пах праздником – воздушными шариками, свежей выпечкой, цветущими клумбами и свежеподстриженной травой.
При очередном повороте под «Каравай мой, каравай, кого хочешь выбирай» я посмотрела на лавочку, на которой должен был находиться Сергей-Чебурашка. Чебурашка со снятой головой, разговаривая с каким-то мужчиной, уходил от площади в глубь старых домов. Состыковав руки мальчика и девочки, я вышла из хоровода.
Резвящийся с целым коллективом подвыпивших дам Ладочников увидел мой уход, расцеловал почитательницам ручки и поспешил следом.
Так мы и шли по городу. Сергей с головой под мышкой, разговаривающий с высоким мужчиной. Метров через пятьдесят от них я – в школьной форме, со спущенными гольфами и огромными белыми бантами на закрученных кверху рыжих косицах. А за мною семенил по пыльному асфальту дядя Скрудж, сверкая прямоугольными очечками на широком утином клюве.
Сегодня наш парад кукол никого не удивлял. Проходящий мимо мальчик, оторвавшись от мамы, подарил мне синий воздушный шарик. Я потрепала мальчишку по голове, подтянула гольфы и пошла дальше, неся в руке синий шар.
Загрузившись в магазине пивом и поллитрой водки, Сергей и Дима быстро дошли до подъезда. Поднимаясь по лестнице, они, хохоча, вспоминали приключения своей запойной ночи.
Устроились на кухне. Сергей крупно нарезал колбасу и черный хлеб. Дмитрий разлил из двухлитровой бутылки пиво по бокалам и начал потрошить воблу.
Первый бокал выпили молча, ощущая особый вкус пива. И тут же тяпнули по сто водки. Ее занюхали остро пахнущей воблой.
– Только курить будем на балконе, – очнувшись от вдохновенного пития, предупредил Дима. – Моя не переносит запах.
– Согласен. – Сергей встал. – На балконе и пиво пить не так жарко.
Дмитрий прихватил бутылку и две табуретки. Сергей еще одну табуретку вместо столика и бокалы.
Устраиваясь на балконе, Дмитрий показал хвостом воблы вниз.
– Дурдом. Скоро перестану понимать, где сон, а где явь. Глянь, кто на лавочке сидит.
Сергей посмотрел.
У подъезда на лавке сидела Настя в костюме школьной двоечницы с синим шариком в руке и ела мороженое. Рядом пил боржоми Скрудж Мак
– Это мои друзья, – вздохнул Сергей.
– Понятно. – Дима расставил бокалы на третьей табуретке, настелил газет под горку воблы. – Ты игрушечную шкуру-то сними, жарко.
– Точно. Сейчас.
Сергей начал возиться с «молнией», Дмитрий разлил пиво.
– А три дня назад я еще круче видение видел. Представляешь, Петечка покойный вон в тот подъезд заходил. Правда, на нем борода была какая-то мочалистая, но я его все равно узнал.
– В какой подъезд? – Сергей, стаскивающий с себя костюм Чебуршки, замер.
– А вон в тот, в крайний. – Дмитрий воблой показал на дом напротив. – Там квартира Генки Угрюмова. Генка-то в реанимации, а Петечка, видать, ничего не знает и здесь отсиживается.
Сергей придерживал съехавший на колени костюм и вглядывался в зашторенное окно в соседнем доме.
– Так его же убили…
– А вот и нет, – пьяно помотал головой Дима.
– Почему «нет»? – с надеждой переспросил Сергей.
– Потому что говно не тонет, – веско ответил Дмитрий.
Пока Дмитрий чистил воблу, Сергей теребил бинт на руке. Посидев минуты три, он быстро надел костюм Чебурашки обратно.
– Надо Петечку навестить.
– Знаешь, – Дмитрий разодрал воблу на вкусные порции. – Не люблю я в чужие дела лезть.
– А я тебя и не зову с собой. – Сергей смотрел через стеклянные глаза головы Чебурашки, не оборачиваясь на приятеля.
Дмитрий покосился на пиво, на водку, потом на Сергея.
– Это тебя, что ли, в его смерти обвинили?
– Меня, – не стал врать Сергей.
– Понял… Ладно, я с тобой. Только подготовиться надо. – Дмитрий разлил остатки водки. – Бери рюмку. Поехали.
Глава 6
Квартирное сборище
Борода у Петечки была не из мочалки, а настоящая, собственная. Только росла по-дурацки. Но все равно надо было менять внешность, и Петечка не брился пятый день.
Из дома он вылез ночью по причине острого голода. Генка не вернулся с его, Петечки, поминок. Петечка сначала не волновался, ждал до утра, да и в холодильнике оставалась еда. Но, как большинство тучных людей, он в моменты, когда нервничал, ел в два раза больше.
Еды хватило до середины пятницы. В полдник Животинкин без энтузиазма сварил последние макароны, вылил в них остатки постного масла, съел и задумался.
Надежды на то, что Генка просто перепил или загулял, больше не оставалось. Значит, он, Петечка, остается в этой квартире один на неопределенное время. Нельзя включать свет, расшторивать окна и делать громко телевизор. Хорошо еще, что плита газовая, а то от электрической сразу бы начал бешено крутиться счетчик в коридоре, выдавая его присутствие.
Но самое главное неудобство, конечно же, отсутствие еды.
Сначала Петечка решил терпеть. Он ходил по квартире в мягких тапках, крутил руками, как бы делая зарядку. Вечером сидел впритык к телевизору, сделав звук на минимум.