Пять ликов богини
Шрифт:
— Нам?
— Зевана, Нане и Ума тоже тут, но по дороге мы наткнулись на твоих ребят, валяющихся без сознания в лесу, так что они остались помочь им.
— А Чих? Он должен драться с Менке снаружи.
— Да, когда я заходила, они ещё бились. Время есть. Пойдём, отведу тебя к Дее. Один ты тут до вечера прошляешься.
Она улыбнулась, взяла его за руку и побежала куда-то по коридорам через двери, но Ден уже не следил за дорогой, только за ней, за тем, как развевались её волосы, как сияли её глаза, как ходили туда-сюда её плечи и ключицы. Лада иногда оглядывалась и улыбалась ему, что
В позе лотоса на невысоком постаменте сидела с закрытыми глазами трёхметровая синекожая и четырёхрукая женщина. Она вознесла верхние руки над головой, соединив большой и указательный пальцы на каждой, а нижние сцепила у живота, создав ладонями круг. Несколько секунд она продолжала сидеть неподвижно, как не двигались и они, замерев на пороге в мимолётном испуге. Она, казалось, не заметила их.
Ден сделал аккуратный шаг вдоль стены вправо. Он потянул Ладу за собой, приложил палец к губам, и они тихонько пошли обходить Дею в сторону серверной, вход в которую виднелся на другом конце комнаты. Они прошли почти половину пути, и Ден уже решил, что богиня спит.
— Здравствуй, Лада, — вдруг сказала та невероятно громким и мощным голосом, который разнёсся по всему помещению раскатом грома.
Они замерли. Дея распахнула глаза, и Ден вздрогнул. Он увидел, что их у неё три, и третий открылся вертикально во лбу. Они сияли золотом и огнём. По спине Дена пробежал холодок при мысли о сражении с этим существом.
— И тебе привет, Ден Унаги, — прогрохотала Дея.
Ден молча отодвинул Ладу себе за спину, а сам схватился за рукоять меча и встал в стойку для баттодзютсу. На весь зал прогремело что-то, напоминающее слабый смех.
— Хочешь сразиться со мной? — В голосе Деи ясно различалась усмешка. — Попробуй, конечно, но это бессмысленно.
— Почему? Убьёшь меня? — дерзнул ответить Ден.
— Я не могу никого убить. И ты это знаешь.
— Ну да, конечно. А когда твои роботы чуть не прикончили меня три месяца назад при первом штурме завода — это так, пустяк? Стреляли они не резиновыми пулями. А как насчёт сегодняшних гердянок, которые запросто могли нас перебить?
— Тогда не я управляла ими, — спокойно парировала Дея. — Я отдала контроль Эмилии. Я могу и такое — часть указаний капитана Вишана, которые для меня теперь непреложный закон. Свободная воля людей лишена моих ограничений, так что на своё усмотрение Эмилия могла устранить тебя. Видимо, она решила, что это наилучший исход. Так и сейчас я не принимаю никакого участия в операции. Всем управляет Менке. А я лишь сторонний наблюдатель.
— Довольно слов. — Ден обнажил клинок и изменил стойку на атакующую. — У меня нет времени на болтовню. Прости, но я должен выручать Чиха.
— Успокойся. — Как и за всё предыдущее время разговора Дея никак не шевельнулась, не считая глаз и рта. — Бато Мунхэзаев уже проиграл. Менке ждёт тебя у выхода.
— Что? — Ден весь
— Я ведь уже сказала, что не принимаю участия в операции. Моя сохранность, как простого зрителя, не имеет значения.
До Дена не сразу дошёл истинный смысл этих слов. Но стоило ему всё понять, как сердце ухнуло вниз, а голова пошла кругом.
— Погоди, ты хочешь сказать… — он с трудом выговаривал слова.
— Верно, — Дея опередила его мысль. — Если хотите остановить кибернетизацию человечества, вам придётся убить Менке.
Руки Дена ослабли, да и ноги тоже держали некрепко. Он вышел из стойки, встал прямо, пальцы еле сжимали рукоять меча.
— Не так всё… — промямлил он. — Всё не так… Не так должно быть…
— Ден? — Лада посмотрела на него с тревогой. — Успокойся. Не верь ей.
— Верь, не верь, а это правда, — прогрохотала Дея безмятежным голосом. — Я вообще не понимаю, Ден, почему ты нам противостоишь. Разве не ты хотел мира, в котором нет боли и страданий? Зачем же ты сражаешься? Ради чего? Ты мог бы остаться дома, дождаться кибернетизации и проснуться в своей мечте. Но ты решил проделать весь этот путь, пережить несколько сражений, пройтись на волосок от гибели и прийти ко мне. Какова же причина?
— Не твоё дело, — огрызнулся Ден. — Ты ничего обо мне не знаешь.
— Знаю. Я ведь наблюдала за тобой всю твою жизнь. Я видела твои первые шаги и слышала первые слова. Поэтому я прекрасно знаю истоки всех твоих горестей. Бедный мальчик, который оказался не нужен собственной матери. А отец тебя воспитывал больше из любви к ней, нежели к тебе. Неудивительно, что ты возненавидел людей и саму жизнь. Столько завидовать окружающим…
— Завидовать?
— Конечно. Ты ведь завидовал всем вокруг, потому что они имели то, чего не имел ты. И не понимал, почему так. Почему у них есть друзья, а у тебя нет? Почему их любят, а тебя нет? Ты ведь лучше их и заслуживаешь больше, а получаешь меньше. Скажешь, я не права?
— Замолчи! — крикнула Лада и тут же положила руку на плечо Дену. — Не слушай её. Я знаю, что ты не такой. К тому же у тебя теперь есть я. Тебе больше нечему завидовать.
— Ах, так вот почему! — Дея даже восклицала как-то ровно, не проявляя большого спектра эмоций, кроме эдакой полурадости, сродни состоянию, когда видишь, что на руках у тебя лучшие карты и победа неизбежна, и даёшь себе волю немного позабавиться над противником. — Значит, ты пошёл на всё это ради Лады. Как забавно. Ты правда уверовал, что она тебя любит? Что ты ей нужен?
— Заткнись, наконец! — Лада теперь дёргала Дена за рукав, предлагая ему уйти.
— Так ты ему не говорила?
— Заткнись, заткнись, заткнись!
— Нет, погоди. — Ден вырвал рукав из рук девушки и взглянул на Дею. — О чём она мне не говорила?
— Мы ведь с Ладой одно и то же. Я знаю наперёд все её мысли. Поэтому могу сказать наверняка, что никаких глубоких чувств она к тебе не испытывает. Ты ей понадобился лишь в качестве оружия, и, похоже, она избрала соблазнение как наиболее оптимальную стратегию, чтобы взять тебя под контроль. Она лишь хочет использовать тебя, чтобы из вредности победить меня, доказать, что сама ничуть не хуже.