Пять минут прощания (сборник)
Шрифт:
Зазвонил мобильник. Номер какой-то незнакомый.
– Да, слушаю вас.
– Татьяна? – это был ее новый муж. – Если будешь мне звонить, то пока звони вот на этот номер, который отпечатался. У меня сотовый пропал. Буквально час назад. Положил на стол, пошел на совещание, вернулся – нету. Обыскался. Вряд ли украли, у нас тут чужие не ходят. Наверное, кто-то случайно взял…
– Да какая разница! – сказала она.младший брат сестры таланта СОБРАТ ПО ПЕРУ
4 сентября на книжной ярмарке была презентация книги «Господин с кошкой». Было очень весело и приятно.
Задавали
Микрофон взял мальчик лет десяти – двенадцати.
Он сказал:
– У меня к вам вопрос как к писателю.
– Да, – сказал я, – постараюсь ответить.
– Я начал писать роман, – сказал мальчик. – Я написал первую главу и вдруг увидел, что уже всё.
– В каком смысле? – спросил я.
– В смысле туда всё поместилось. Весь роман, понимаете?
– Понимаю, – сказал я. – Я это очень хорошо понимаю.
– Что же делать? – спросил мальчик.
– Подождать немного, – сказал я. – Может быть, в голову придет продолжение.
– А если не придет?
– Писать еще один роман, – сказал я.
– А если он опять уместится в одну главу?
– Ну и пускай! – сказал я. – Так даже лучше.
– Спасибо, – сказал мальчик.
Правильный писатель растет. Наш человек.
departmental ditties ОБЕД С НАЧАЛЬНИЦЕЙ
Гоша писал письма Ларисе по просьбе Елены Петровны. Вернее, он сам предложил. Они сидели в кафе на двадцатом этаже. Елена Петровна обычно одна обедала и смотрела в окно, а тут вдруг повернулась, увидела Гошу и помахала рукой, позвала за свой столик.
Елена Петровна была начальницей их отдела, а он был просто стажер. Вообще она была женщина суховатая и даже резкая, но это понятно – в отделе работало человек пятьдесят, а отдел был ведущий в департаменте, а департамент, по сути, головной во всей конторе.
Но тут, за обедом, она оказалась очень простая и веселая, расспрашивала Гошу, как ему работается и живется, и сама жаловалась на жизнь и особенно на Ларису.
Лариса была довольно противная дама. Злая, капризная и ленивая. Увиливала от работы, выторговывала себе особые условия и все время подхамливала. Но как-то очень ловко. Балансируя на грани допустимого. И вообще человек неприятный и ненадежный.
– А вы ее увольте, – сказал Гоша. – А меня возьмите вместо.
– Рука не поднимается. Одинокая баба. Оттого и злобная. Я даже где-то ее понимаю, – вздохнула Елена Петровна, хотя у нее самой была преблагополучная семья. – Ни мужа, ни ухажера.
– Давайте найдем ей кавалера! – засмеялся Гоша. – Хотя бы виртуального.
– В смысле?
– Надо, чтоб кто-то неизвестный писал ей нежные письма. В «Фейсбук», например. Для поднятия настроения. У нее есть аккаунт в «Фейсбуке»?
– Ну, разберитесь сами, – сказала Елена Петровна.
То есть получилось, как будто он сам вызвался писать письма Ларисе.
Через месяц Елена Петровна снова встретила Гошу в кафе.
– А наша-то красавица цветет, как роза майская, – сказала она. – Что вы ей там пишете, даже интересно.
– Да ну, – покраснел Гоша. – Какую-то пошлятину, если честно.
– А она и рада, – почти сочувственно сказала Елена Петровна. – Но стала мягче. И это хорошо. Вы просто герой.Еще через полгода Елена Петровна пригласила Гошу к себе в кабинет.
– Стажер Трофимов! – она вышла из-за стола. – Считайте,
– Спасибо, – он пожал ее протянутую руку.
– Какой вы негалантный! – Гоша наклонился и поцеловал ее запястье. – Вы пойдете на место Ларисы. Вы были тогда абсолютно правы.
Гоша выпрямился, сжал ее пальцы.
– Не увольняйте Ларису, пожалуйста. Дайте ей доработать.
– До пенсии? – засмеялась Елена Петровна, но руки не отняла. – Вы слишком добрый.
– До декрета, – сказал Гоша. – Еще четыре месяца. Она ждет ребенка. Мы ждем ребенка.
– Хорошо, – сказала Елена Петровна и выдернула руку. – Я подумаю.старое прочтение нового сюжета ФЛЁР ДЕ ПОМЬЕ
Герцогиня Ранет со свитой приезжает в свой родовой замок. Башни рушатся, сады дичают, по полям рыщут разбойники, крестьяне разбегаются.
В соседнем замке живет молодой воинственный барон Эрмолас. Он давно точит когти на шато Ранет, он бы роздал земельные наделы своим рыцарям. Но порука верности мешает ему: его отец был мажордомом в шато Ранет, и сам он с детства питает почтение к прекрасной – ныне уже постаревшей – герцогине.
Он предлагает ей вместе управлять владением и стать сеньорой над рыцарями, которые получат на запущенных землях свои лены и феоды.
– Рыцари – это так пошло! – морщится герцогиня.
Эрмолас, влюбленный в юную воспитанницу герцогини, пытается спасти дело женитьбой. Но распущенные слуги герцогини выпивают вино, приготовленное для обряда помолвки, и смущенный барон уходит.Герцогиня меж тем приглашает музыкантов и соседей и устраивает праздник. Веселится вся ее свита: многочисленные родственники, наглый слуга Жак и странствующий школяр Пьер.
Видя фатальную беззаботность пожилой красавицы, барон Эрмолас забирает шато Ранет в свое владение.
Но даже это известие не смущает герцогиню.
Она предлагает продолжить веселье на свежем воздухе.
Все выходят на балкон. Вдруг где-то вдали раздается свист и удар.
– Что это за странный звук? – спрашивает герцогиня в наступившей тишине.
– Англичане штурмуют Кале, – отвечает барон.
– Ха-ха-ха! – веселится она. – Пошлите туда своих рыцарей, мой мальчик! Кстати, дарю вам все мои яблони!Вот так яблоневые цветы с герцогского герба перекочевали на баронский щит. А школяр Пьер с отличием закончил Сорбонну и стал видным схоластом.
костры амбиций ПЕРО, РЕЗЕЦ И КИСТЬ НЕ В СИЛАХ
Один знакомый художник, книжный график, рассказывал. В молодости он решил показать свои работы Фаворскому. Добился аудиенции. Пришел.
Маэстро усаживает его в кресло, поит чаем, расспрашивает о том, о сем. Где родился, у кого учился, чем увлекается, с кого берет пример. Ну, и о себе тоже рассказывает, о своих взглядах на искусство книги.
Разговор течет очень интересно и поучительно.
А папку со своими работами молодой художник положил на чайный столик. На тот, за которым они сидели, – он в кресле, а Фаворский на диване. Рыжая такая, довольно толстая папка.
Ну, проговорили они примерно минут сорок, а может, и час. До папки так и не добрались. Так и не развязали ее коричневых матерчатых завязок. Как-то все не находилось нужной фразы или хорошей паузы, чтобы сказать: «Да, кстати, Владимир Андреевич, вот я хотел показать вам свои работы…»