Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
– Ксандр… полагает, что Командору не слишком понравилась невеста.
– Его не спросили, – проворчала я.
– Именно. Он имел право голоса. Но его не спросили. И… я думаю, что он прав.
– Командор?
– Ксандр. У Командора… очень сложный характер. И возможно, он считает нас виноватыми.
– Вас?
– Род Аргах, – поправился Ричард. – Более того, возможно, что он прав, и мои предки стали причиной той катастрофы… и… не знаю.
В это он, несмотря на слова, похоже не очень-то верил.
– А он сам что говорит?
–
Я кивнула.
– Ничего. Отец не писал про это. И дед. А я вот как-то даже… не знаком был. Отец говорил, что не стоит поднимать Командора без особой надобности.
Может, и так.
Только…
– Знаешь, может, конечно, я и не в свое дело лезу, но… – я прикусила губу, пытаясь найти подходящие слова. – Если кто-то и может что-то знать, то он…
– И Ксандр, – согласился Ричард, отступив от парапета. – Когда случилась та история, он ведь был здесь. И должен был запомнить.
Стало быть, следует побеседовать с Ксандром.
Для начала.
Глава 29
Где случается ужин и обсуждаются дела минулые
«Кроме того никогда не пердеть, когда вы танцуете. Кавалеру нужно стиснуть зубы и заставить себя удержаться от пускания ветров. Не сморкаться и не плеваться».*
«Правила хорошего тона для отроков и кавалеров»
Что сказать.
Ужин проходил в тяжелой дружеской атмосфере. Ксандр и тот помалкивал, время от времени кидая мрачные взгляды на Лассара. Тот же, заняв место по правую руку от Ричарда, оказался как-то слишком уж близко ко мне. Настолько близко, что я и запах ощущала.
Цветочный.
Вот… вот не увязывалось одно с другим. Мертвый мрачный Командор в черном доспехе и тонкий аромат цветущего жасмина.
А в остальном тишина.
И в этой тишине слышно, как скользят слуги, как позвякивает посуда, как с мерзким протяжным звуком нож скребется о тарелку.
– Извините, – сказал Ричард.
– Демоница, – Лассар повернулся ко мне.
Всем корпусом.
Вот… прочная тут мебель, ничего не скажешь. С виду то палочки-завитушечки, красота ужасающая. А этакую тушу держит.
– У всех свои недостатки, – миролюбиво отозвалась я.
– Давно? Тут? – говорил он кратко. А вот вилку, казавшуюся в огромных лапищах игрушечною, держал с немалой ловкостью.
– Да уж пару недель как.
Лассар кивнул.
А вот интересно. Забрало он поднял. И все одно лица не разглядеть. Будто туман клубится, в него и уходят аккуратные кусочки лосося, приправленного апельсиновой цедрой.
И спаржа свежая.
И грибы.
Мертвый или нет, но ел он с немалым аппетитом. В отличие от того же Ксандра.
– А… – тишина, честное слово, напрягала изрядно. Я поерзала, пытаясь сесть так, чтобы и хвосту удобно было. А это не так и просто оказалась. – А говорят, что вы видели тот мир… ну,
– Катастрофы, – протянул Лассар престранным тоном.
Ричард сделал страшные глаза и вилкой махнул, тонко намекая, что не стоит тревожить душевные раны почтенного Командора. Оно, конечно, может у него на фоне крушения старого мира давняя травма психологическая. Но я читала, что такие травмы надо прорабатывать, а не замалчивать.
– Расскажите, – попросила я, глядя в туман шлема. И ресничками хлопнула.
Помнится, была у меня одногруппница, которая профессионально умела ресницами хлопать. И делала это как-то так, что все более-менее живые особи мужского полу от хлопания этого разум утрачивали. Мне до нее далеко, но…
– О чем? – любезно поинтересовался Командор.
– О том, какой он был? Тот мир?
А что?
Во-первых, от этого молчания кусок поперек горла встает, этак и подавиться недолго. Во-вторых, вдруг чего полезного услышу.
В-третьих, надо же отношения налаживать.
– Каким был… – это Командор произнес задумчиво.
И кубок отставил.
Замолчал. Положил обе руки на скатерть… вот точно мебель хорошая. Ручищи-то такие, что меня в одну поставить можно, а второю прихлопнуть. А стол даже не заскрипел.
– Разным, пожалуй.
Я выдохнула.
Была ли там травма или нет, но меня не послали, и это уже достижение.
– Иногда кажется, что и вовсе его не было. Никакого. Что выдумал я все. Что… а потом закрываешь глаза, и как сейчас… город золотых крыш. Удивительное зрелище. Особенно на рассвете. Когда выходишь на балкон. Сперва темно. И солнце только-только выплывает из вод морских. Свет его подобен сладкому иххемскому вину… те виноградники давно уже носят другое имя, а про Иххем забыли.
Ксандр, кажется, закашлялся.
Подавился, что ли? Интересно, а если лич подавится, он умрет? Или если уже мертвый, то нет?
– Рассветы приходили с моря. Солнце приносило тепло и свет. И крыши благословенного Аранта и вправду казались золотыми.
– А на самом деле?
– Их покрывали особой черепицей, на которую наносили алхимический состав. Что-то там с прочностью связанное, – Командор махнул рукой. – Но смотрелось красиво, да… белоснежные стены. Каменные улицы. Цветы. Много цветов. Дома, столь чудесные, что каждый был особенным.
И теперь я слышала печаль.
А еще тоску по тому, давно сгинувшему миру, который для этого человека был жив.
– Дворец. Великолепнейший. Равного которому не было в подлунном мире. И храмы… – он замолчал, правда, ненадолго. И куда бодрее продолжил. – А с другой стороны – глиняные норы, в которых жили бедняки. Дома из тряпья и палок. Бродяги. Рабы. Чернь. Весь тот сброд, которого хватает в любом городе. И Арант ничем-то не отличался от прочих.
Лассар повернулся ко мне. И я увидела, что тьма расползается, что отступает сизый туман. Показалось, что еще немного и я увижу его лицо.