Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
Увидела бы.
– Ты храбрый маленький демон, – огромная рука протянулась ко мне. И я, сама не понимая, зачем, протянула навстречу свою. Какая же смешная ладошка. Детская будто. – И если ты здесь, то пришла пора.
– Для чего? – тихо спросила я.
– Восстановить утраченное.
Голос прозвучал глухо.
– Я вновь хочу увидеть, как солнце опаляет светом золотые крыши…
Больше задавать вопросов не хотелось.
Вот совершенно.
Рядом с Коммандором Ричард остро осознавал
Вздыхает.
Ерзает.
В общем, ведет себя вовсе не так, как положено древнему и мудрому существу. Командор же молча стоял на галерее, вперив взгляд куда-то вдаль.
– Невесты, стало быть, – прогудел он. И от низкого голоса его волосы на затылке дыбом встали. Командор же повернулся, медленно, всем телом. Заскрипел зачарованный доспех, и Ричард подумал, что смазать бы его. Потом подумал, как смазка повлияет на чары и повлияет ли. Потом… – Дурак.
– Я? – стало даже обидно.
– Не я же, – Командор пожал плечами. – На кой тебе невесты, когда демоница есть?
Уши вспыхнули.
И шея.
И не только шея.
Взгляд у Командора тяжелый. И главное, лица не разглядеть, глаз тоже, а вот чувствуется тяжесть. Только Ричард выдержал:
– К сожалению…
– Ты дурак.
– Да что вы заладили-то! – возмущение прорвалось криком. В конце концов, Ричард – повелитель тьмы. И повергатель тварей. И что-то там еще, что положено по титулованию для особых случаев. Знать бы еще, кто эту чушь придумал. Или лучше не знать? Не важно, главное, что он тут главный. – Демоница – это… это демоница! А мне жена нужна. И наследник. Наследники.
– Вот, – в грудь ткнулся палец, и Ричард с трудом удержался на ногах. – А я что говорю?
– Простите, но какие наследники могут быть от демоницы?
Командор хмыкнул и уставился на Ксандра с таким видом, будто раздумывал, то ли ответить, то ли, наконец, избавиться от докуки.
– Стало быть, забыли. И ты, отродье?
– От отродья слышу, – огрызнулся Ксандр. – Что забыли?
– Все забыли, – теперь в голосе слышалась печаль. – И я понимаю, сколько утрачено… было утрачено. Год за годом, жизнь за жизнью… думаете, я во сне потому как со мною поладить тяжко?
Ричард переглянулся с Ксандром.
– Нет. Просто… вы ж не знаете, чего со мною делать. Изничтожить силенок не хватит, а держать напоминанием о прошлом величии…
– Боюсь, я ничего не знаю о прошлом величии, – осторожно заметил Ричард.
А над горами пылал закат. Вершины окрасились алым, будто кто-то кровью плеснул, и щедро так. Где-то там, вдалеке, очнулась тьма. Еще немного и потянется, растечется чернилами, утопит и горы, и долину. Заглянет в окна, пробудив в душе странное беспокойство.
– То-то и оно…
– Так может, – Ричард сам не знал, с чего вдруг встал рядом, опираясь на каменный парапет. А камень старый и в мелких трещинах. Под ногами бездна, и в ней кипит все
– Поведаю… отчего ж не поведать. Ты на отца не похож.
– Знаю.
Упрек уколол.
– Это хорошо.
– Хорошо? – Ричарду показалось, что он ослышался.
– Очень хорошо. Твой отец, уж извини, был еще тем засранцем, да…
– Вы его…
– Помню. Хоть и встречался лишь единожды. Всех помню. Тоже проклятье, если подумать.
А ведь он и вправду свидетель, как демоница сказала. Живой. Настоящий. Способный приоткрыть тайну. Знать бы еще, какую.
– Мне и самому порой начинает казаться, что не было ничего. Только память не обманешь…
Ветер в горах даже летом был ледяным, словно напоминая, что лето здешнее длится недолго, что вздохнуть не успеешь, и вспыхнут склоны золотом да пурпуром. А там и до зимы всего ничего.
– Что ты знаешь об Империи?
Командор спросил спокойно, без былого раздражения.
– Немного, – вынужден был признать Ричард. – Она была. Великая. Простиралась от моря до моря, от одной пустыни до другой. И правил ею род Аргах. Мудро.
– Насчет мудрости ты слегка поспешил, – хмыкнул Лассар. – Тут уж раз на раз не приходилось. Но да, была она велика. И жили в ней люди. Всякие да разные. А правил не только и не столько Император, сколько Совет Двенадцати, куда входили самые сильные из одаренных. Сперва. Потом как-то вышло, что у сильных одаренных и дети рождались сильными. Если везло. И наследовали место отца. А там и их дети…
– И дети их детей, – пробормотал Ксандр, глядя в бездну.
Бледное его лицо слегка осунулось.
– Именно. Формально все оставалось, как должно. Сильнейшие из сильнейших. Однако сам понимаешь, что теперь многое делалось для сохранения этой силы. В том числе Императором, который избирался из числа двенадцати.
– Избирался? – вот этого Ричард не готов был услышать.
– Именно, – Лассар сгорбился. – Изначально и смысл был в том, что править должен сильнейший и мудрейший, а остальные всячески поддерживать. И какое-то время паритет сохранялся. Совет поддерживал Императора, ибо каждый видел на его месте своих детей.
– Бред какой.
– Не тебе судить, мертвый.
– А то ты больно живой.
– Не больно. Это-то и хорошо, что уже не больно… – Лассар не сдержал тяжкого вздоха, и доспехи вновь заскрипели.
– Когда все пошло не так?
– Еще до моего рождения. Закон остался, но не осталось желающих соблюдать его. Кто-то связал свой род с родом Императора, кто-то желал смены власти, кто-то, наоборот, не желал. И если до того маги служили Империи, ибо возникла она не сама собою, но великими трудами, то теперь искали лишь награды за эти труды. Больше никто не вызывал демонов, дабы подвинуть горы или повернуть русла рек. Никто не обновлял защиту от пустынных ветров, и пески пробирались, засыпая пастбища. Ослабевали узы, державшие морские течения.