Пять новелл для принцессы книга 7
Шрифт:
– Мы далеко ушли от жилья. Пропадем, - усомнился Полага.
– Здесь хватит пищи. Не будет гостей, есть жилье.
– Мы не идем дальше?
– встревожился Бродяга.
– Нет, - твердо сказала Эл.
– Но…
– Ты собираешься завтра стать королем?
– спросила она, чем сильно его смутила.
Так они поселились в предгорьях.
Место Эл выбрала уютное, защищенное от осенних и зимних ветров. По склонам водилась всякая живность, текли родники, окружающее навевало покой и добрые мысли. Полага с Бродягой поселились в большой пещере, а Эл в пещерке повыше. Каждый день Полага давал уроки борьбы и боя на палках, Эл тем временем
– Я не понимаю сам, как запомнил столько. Я не запоминал специально, - удивлялся Бродяга.
– Быть бродягой не дурно. А?
– улыбалась Эл.
Однажды во время схватки молодой человек не на шутку прижал Полагу, хватка его окрепла, а выносливость была всегда сильной его стороной. Полага лежал на спине пригвожденный к земле, пока парень не сжалился.
– Молодец, - с уважением похвалил Полага.
Бродяга усмехнулся и сказал:
– Я хочу посоветоваться, как мне быть?
– С чем?
– спросил Полага в ответ.
– Понимаешь. Мирра такая красивая и нежная, но Эл больше подходит на роль королевы.
– Да ты спятил, - выдохнул Полага.
– Я поколочу тебя всерьез, если ты скажешь, что разлюбил Мирру.
– Нет. Нет. Конечно, я помню ее. Но со мной что-то твориться невообразимое, когда я смотрю на Эл. У меня галлюцинации.
– Э-э-э, я тут начал подозревать, что она колдунья, - признался Полага.
– Ну, сам посуди. Она так себя ведет, словно у нее в кустах армия, и все беды мира ей не страшны. Откуда возьмется такая уверенность? Колдовство. Ты пробовал в глаза ей смотреть? Все, как в тьму проваливаешься. А что ты видел?
– Нет. Я не видел тьму. Я с первых мгновений, как увидел в ней девушку, мучаюсь. Я знаю ее лицо. Знаю. Не могу объяснить. Только она вызывает трепет во мне. Меня бросает в жар, и я готов за нее умереть, в буквальном смысле. Если она ходит в куртке, то я еще как-то не путаю одно с другим, но как только вижу ее в плаще, особенно, если она замирает, рассматривая что-то или, когда наблюдаю издали, то она кажется мне другой. Вот повернется и вместо ее костюма будет платье, легкое, невесомое, светлое.
– Точно. Это чары, - подытожил Полага.
– Как думаешь, зачем мы ей? Она не сомневается, что ты станешь королем. Ты сам-то веришь в это?
– Мне с каждым днем кажется, что я удаляюсь от самого себя, от той глупости. Я действительно был очень глуп. Но если тогда в шатре, я упал, как сказала Эл,
Полага засмеялся.
– Король из тебя сейчас смехотворный, спору нет. Но я стал замечать, что ты лучше изъясняешься, взгляд стал другим. Ты не смотришь тупо перед собой, а создается впечатление, что ты думаешь о важном. Со стороны хмурым тугодумом ты уже не выглядишь. Ты почувствовал свободу, что ли. Ее колдовство тебе на пользу.
– Так как же мне быть? Что будет, если я разлюблю Мирру, ее место займет Эл? Мои труды потеряют смысл?
– Стоило тебя похвалить, и ты опять выглядишь болваном. Куда нам до нее? Хочешь, я у нее узнаю, как она к тебе относиться? Что мне стоит, я-то в нее не влюблен. Я, признаться, ее побаиваюсь.
– Нет. Не нужно.
Вечером Полага решил оставить их наедине. Эл наперед все знает, пусть сама решит.
Слабый огонек догорал в очаге. Ночь была ясной, сонм звезд притягивал внимание Эл. Она смотрела вверх, туда же смотрел и Бродяга. Он указал на одну из ярких звезд.
– Эта звезда никогда не заходит за горизонт, - сказал он.
– Откуда ты узнал?
– спросила Эл.
– Я наблюдал. Я много рассматривал небо. Я разбил звезды на группы, чтобы лучше запомнить. Таких групп много. Я даже могу сказать, какая звезда совсем не покажется зимой или летом. Туда, я могу послать любую мольбу и буду услышан. Здесь записаны все дороги, которые я прошел, так же как дороги этих земель. Они все есть на небе. Я его читать люблю.
Он произнес "люблю" и замер. Раньше он тут же вспоминал Мирру, а теперь подумал об Эл.
– Я не могу больше молчать. Может быть, ты избавишь меня от сомнений. Откуда мне известен твой облик? Ты знала меня прежде? Где мы встречались? Я не помню ничего, а тебя помню.
Эл вздохнула и отвела взгляд от звезд.
– Ты уверен?
– Я в этом уверен больше того, что я жив. Я знаю тебя. Откуда?
– Ты требуешь ответа?
– Я не смею требовать, - смутился он.
– Но мне трудно смотреть на тебя, всякий раз я воображаю всякий бред.
– Опиши.
– Не могу.
– Сам скрываешь, а требуешь ответа от меня.
– Ты объяснишь, если я расскажу?
– Я не могу обещать. Едва ли мои объяснения будут понятны, - уклонилась от ответа Эл.
– Ты не носила эту одежду. На тебе было платье. И ты была недосягаема.
– Эл медленно перевела на него взгляд и глаза их встретились.
– Много света. Мне хочется упасть к твоим ногам, ты захватываешь меня всего. Это чувство не похоже на то, что я испытываю к Мирре.
Эл подняла вверх брови и улыбнулась той самой улыбкой, которая смущала его.
– И ты утверждаешь, что не помнишь? Подумай, быть может, это тебе привиделось? Там точно я?
– Ты не веришь.
– Хорошо. Мы знакомы. Ты потерял память из-за меня, - подтвердила Эл.
Она решилась сказать. Когда-нибудь в прошлом она избрала бы откровенность, как единственное средство. Правда всегда важна. Только сейчас Эл посетило сомнение. Он и без того смущенный трудностью темы замер окончательно.
Эл оставалось ждать реакции. Едва ли он может осмыслить услышанное. Кроме образа, осколка прошлого, для него не существовало ничего. Неужели забвение не было абсолютным? Он совсем не похож на восторженного юношу, во взгляде которого она прочла когда-то поклонение. Он внешне изменился, но внутри, в некоем запыленном временем углу его существа стояло изваяние, которое он вознес на пьедестал. Он его не забыл!