Пять шагов навстречу
Шрифт:
— Я уже поняла, что ты специалист по принцессам Диснея.
— Ты забываешь, что у меня есть сестра.
— Мне кажется, что она всего лишь твоё оправдание.
— Мне нравится Эльза, — улыбаюсь я. — Она ничего. Вы похожи.
— Подкат не засчитан, Картер.
— Я не пытался, — смеюсь, поднимаясь с дивана. — Отрывай эту хрень от лица, нам пора.
Трикси выдыхает и принимает вертикальное положение следом за мной.
— Но я уйду, если мне не понравится.
Да, попробуй.
— Без проблем, — киваю я.
Вряд ли у неё получится уйти, если только она выпрыгнет из салона на ходу, но на этот случай у меня
— Даже не спросишь, с кем я разговаривал? — улыбаюсь я, заходя в кабину лифта.
— Меня не интересует личная жизнь другого человека. И ты не являешься исключением.
— Врушка.
— Твоё право так считать, это ничего не меняет.
Я всё равно не верю. Знаю, я не обманываю себя, я не просто видел её взгляд, когда разговаривал с Мэди, я его чувствовал. Если это не ревность, то я совсем не разбираюсь в человеческих эмоциях. А такого не может быть. После Сида, я начал наблюдать, видеть то, что не замечал и на что не обращал внимания раньше. Сейчас практический каждый человек — открытая книга для меня. Я легко читаю их и выдёргиваю необходимую информацию из текста в виде эмоций. И в каком-то плане, Трикси не является исключением. В ней есть что-то, чего я не вижу, но и она не позволяет это разглядеть. Как будто ветер гоняет страницы и не даёт остановиться на одной.
— Ты можешь хотя бы сказать, к чему я должна готовиться? — спрашивает она, когда мы останавливаемся на очередном светофоре.
— Не беспокойся, тебе не придётся прыгать за мной с обрыва.
— Это слишком даже для тебя, Картер.
— Мне нравится адреналин, хочешь сказать, что не любишь это чувство?
— У всего есть свой предел.
— Да, но именно оно заставляет тебя жить, испытывать то, что никогда не испытывала. Что ты никогда не сделаешь?
Трикси хмурится, на её лице отражается замешательство, когда она погружается в раздумья.
— Не знаю, — выдыхает она.
— Этого не может быть. Чего ты боишься?
— Немного высоты.
— Высоты? — смеюсь я. — И что для тебя высоко?
— Например, прыжок с парашютом. Это слишком.
— Тогда ты должна прыгнуть.
— Никогда и ни за что.
— Ты даже не представляешь, что будешь чувствовать после того, как прыгнешь.
— Представляю, — бубнит Трикси. — Желание не разбиться в лепёшку.
Качаю головой и смеюсь. Надеюсь, она найдёт общий язык с мамой, которая наоборот хватается за подобные развлечения так, словно прыгнуть вниз головой — это обыденность. Мне нравится то, что она готова идти на риск и срывать куш, я завидую отцу, который нашёл себе подобного человека, разделяющего его пристрастия и интересы. Когда-то я думал, что тоже нашёл своё, что спокойствие, умиротворённость и лодка, которая плывёт по течению — это моё. Оказалось, всё не так. Эмили была такой до того, как перевернулась с ног на голову. Сомневаюсь, что она и сейчас способна пойти на то, на что готов идти я, но она больше не тихая Эмили. Хотя, и нынешняя мне тоже не приходит по вкусу. Мне нужна буря, эмоции, резкие повороты. Я хочу себя, но в женском обличии. И душа почему-то считает, что на соседнем кресле та, кто мне нужен. Отец говорил: «Надрываешь бумажку — и узнаёшь приз», но как это сделать с человеком?
Заворачиваю к дому и паркуюсь рядом с машиной Ди. Мне нравится, что они уже тут, и по счастливой или
— Даже не думай бежать ко мне с объятиями, — смеясь, предупреждаю я, выходя из машины.
— Кому ты нужен, — усмехается младший брат.
— Мелкий засранец, — улыбаюсь я, встречая его рукопожатием.
— Мне почти шестнадцать.
— И что? Тебе больше не покупать памперсы?
Краем глаза замечаю, с каким сомнением, Трикси покидает машину и делает несколько шагов в нашу сторону. Девушка рассматривает Эйдена, а после смотрит на меня. Конечно, она сравнивает и рушит мой план.
— Это Эйден, — говорю я, подтверждая её догадки. — Младший засранец брат. Я уже упоминал его однажды, когда говорил про соски и слюнявчики.
Эйден толкает меня в плечо, и я усмехаюсь.
— Трикси, — киваю в сторону девушки, на что у брата вопросительно выгибается бровь. — Подруга.
— Так ты начал дружить с девчонками? — улыбается он. Его ореховые глаза блестят весельем.
— Да, прикинь, такое тоже бывает.
— Только не с тобой.
Трикси закатывает глаза и морщится. Эйден замечает это.
— Если хочешь спросить моё мнение, то твой брат не знаком с такой чертой характера, как обаяние.
Мелкий засранец переводит взгляд на меня, и начинает смеяться. С каждой последующей секундой, его смех набирает громкость и силу да так, что он начинает стучать клюшкой об асфальт. Эта истерика наконец-то завершается. Довольно улыбаясь, он подставляет ладонь, и Трикси салютует по ней своей.
— Я тоже так считаю, — соглашается Эйден, и парочка глаз смотрит на меня. Я же закатываю свои.
— Как мило, что вы нашли друг друга, может, оближитесь при мне? — предлагаю я.
— Обязательно, — кивает Трикси.
Эйден подмигивает ей и делает несколько шагов в сторону дома, и я хочу сделать это следом, но рука Трикси не позволяет мне уйти. Спина брата отдаляется, через минуту, он скрывается за входной дверью, и мне ничего не остаётся, как принять весь удар в одиночестве.
— Это дом твоих родителей.
— Это не новость, — говорю я.
— Ты должен был мне сказать об этом до того, как я села в машину.
— И ты бы, конечно, согласилась и даже помогла зажать педаль газа?
— Нет, ты с ума сошёл? О чём ты думал, Мэйсон!?
— О том, чтобы поднять твоё настроение. Это обычный ужин, ты устраиваешь из него конец света.
— Что они подумают? — не успокаивается она, активно жестикулируя руками и закипая от гнева.
— Что я привёл домой подругу.
— Как часто ты приводишь домой подруг?
Молчу, потому что правда ей не понравится. Совсем не понравится.
— Черт возьми, Картер! — фыркает Трикси.
— Да, не часто, но я могу сделать исключение. Просто расслабься и проведи хороший вечер.
— Да, расслабься к компании моих родителей, — передразнивает она. Мне нравится её волнение, и то, как она кусает нижнюю губу.
— Ты такая смешная, Трикс, — улыбаюсь я, вышагивая к дому. — Я же говорил, что мы не будем одни.
— Ты не упоминал родителей. Я больше никогда не приму твоё предложение.