Пятая могила по ту сторону света

Джонс Даринда

– Ух ты, вот теперь заинтригована я. – Я открыла папку и быстренько просмотрела первые записи.

– Похищение, - продолжала агент Карсон. – Около тридцати лет назад. Все, что удалось выяснить, никак не сходится в общую картину. Ни показания родителей, ни их сын, ни подозреваемые. С самого начала дело зашло в тупик.

– Сын? – переспросила я, чувствуя, как растет любопытство. Что может быть странного с ребенком?

– Десятимесячного малыша украли прямо из колыбели, пока его мать дремала.

Я пролистала документы.

– А фотографии?

–

Именно. Одна из странностей этого дела – все фотографии ребенка были украдены.

Я с сомнением покосилась на Карсон.

– Говорю же, - сказала она, отпив еще глоток, - ерунда какая-то. Причем одна за другой. Сначала думали, что его забрала соседка. Она буквально преследовала эту семью, следила за каждым их шагом, посылала записки с угрозами, обвиняла мать ребенка в колдовстве и бог знает в чем еще.

– В колдовстве? Прямо средневековье какое-то.

– И я о том же. Но это еще не самое необычное. На коже ребенка были какие-то пятна.

– Пятна? – В затылке закололо от подозрений.

– Да. По словам педиатра, наблюдавшего за ребенком, это какой-то редкий синдром. Случается, когда мать беременна близнецами, но один из них погибает на ранних сроках беременности. Организм выжившего ребенка поглощает клетки погибшего и в итоге получает два набора ДНК.

– Ладно, а пятна тут причем?

– Ну, когда такое происходит, изредка на теле выжившего ребенка наблюдаются пятна, вроде полосок. Но их, судя по всему, можно заметить только при определенном освещении. Не знаю. Это единственное объяснение, которое нашли врачи.

– И эти пятна были похожи на полоски?

– Точно не знаю. Папа говорил, они выглядели, как татуировки.

У меня сдавило в груди. Столько лет я пыталась разгадать эту загадку, и вдруг это дело само плывет в руки! У меня имелось собственное объяснение пятнам. И в нем фигурировали сын Сатаны и путь к вратам из ада. Но рассказывать об этом агенту Карсон я не собиралась. Мне нравилось, что она считает меня одной из тех, кто слегка не в ладах с головой. Подозрения в серьезной душевной болезни могли вбить между нами клин. А я слишком высоко ценила нашу дружбу. И тот факт, что агент Карсон была моей единственной знакомой из ФБР.

Я оглянулась удостовериться, что Рейес нас не слышит.

– С удовольствием просмотрю это дело. Можно мне на время взять папку?

– Только если бокал останется у меня.

– Как скажете, - улыбнулась я. – Хотите еще?

– Сначала надо понять, смогу ли я ходить после первого. Если что, дам знать. – Карсон осмотрелась по сторонам в поисках свободного столика. – Я собиралась перекусить. Слышала о здешней еде исключительно восторженные отзывы.

– Ага, только не уверена, что восторгаются здесь именно едой. – Карсон вопросительно приподняла бровь, и я объяснила: - У нас новый повар. Он как супермодель, только круче.

– Да ла-а-адно! – промурлыкала она, косясь в сторону кухни. – А знаете, у ФБР есть кое-какие полномочия, когда надо проверить состояние кухни.

Мне

вдруг отчаянно захотелось захихикать, но я постаралась сдержаться и с трудом выдавила:

– Вы всегда можете поесть прямо за стойкой.

– Тоже верно. А в кухне можно?

– Чарли!

Я подскочила от неожиданности и уставилась на дядю Боба, решительно шагающего прямо ко мне. Что я опять натворила?

– Ты почему не в постели?! Ой, надо же, - осекся он, увидев агента Карсон. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, детектив, - отозвалась та. – Как идут дела?

Он наклонился к ней, будто собирался поделиться секретом:

– Очень даже неплохо, если вы понимаете, о чем я. – Потом кивнул на меня и подмигнул ей.

Карсон расплылась в улыбке:

– Понимаю. Нам бы таких побольше.

Театрально вздохнув, Диби прижал руку к груди и изобразил дикий ужас:

– Типун вам на язык! Я едва одну переношу. Кстати о ней. – Он наградил меня самым страшным, самым яростным взглядом из своего арсенала. О да, это был тот самый легендарный взгляд, под которым кололись преступники, а коллеги посмеивались, прикрываясь кулаками и притворяясь, будто кашляют. В общем, произведение искусства, а не взгляд, ей-богу. – Какого черта ты вылезла из постели?

– Я работаю.

– С чего вдруг?

– Это все папа. Пришел ко мне, вытащил из дома за волосы и приволок сюда, а я отбивалась и кричала, крест на пятке. – Я повернулась к человеку, который только что пришел и встал рядом со мной. – Привет, пап. Мы как раз о тебе говорили.

– Лиланд, - начал дядя Боб, - не думаю, что ей сейчас надо работать.

– Я ей то же самое сказал. Но она настаивала. Говорила, что с ума сойдет в четырех стенах. И угрожала наслать на меня проклятье, если я запрещу.

– Я все помню совсем не так.

– Ты можешь наслать на кого-то проклятье? – спросил Диби.

Господи, я его обожаю.

Злобно улыбнувшись ему, я вернулась к работе. Еще раз протерла тряпкой стойку. За это мне вроде как и платят.

И тут явился последний член банды.

– «Твиттер»! – воскликнула Куки, тыча в меня пальцем и усаживаясь рядом с агентом Карсон.

Я бросила тряпку на стойку и с вызовом задрала нос:

– Не смей указывать мне, куда ходить в интернете, барышня!

– Да нет же! Так все эти женщины узнали о твоем мужчине и где он работает. У него свой хэштег есть, представляешь?!

И почему меня это удивило? Ему посвящена уйма сайтов еще со времен отсидки. Чего же можно было ожидать, когда он вышел на свободу?

– У него серьезно есть «феррари»? – спросила Куки.

– Фе – что? – обалдела я.

– Если верить «Твиттеру», упакован он по самую макушку. – Она помахала всей банде и наконец умостилась на табурете.

«Феррари»? Ну ясно. Надо меньше совокупляться и больше разговаривать. Но если у него и правда есть «феррари», то где он ее держит? Такую машину я бы точно заметила, тем более если бы она стояла рядом с Развалюхой.