Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Пятьдесят оттенков темноты
Шрифт:

Считал ли ее виновной отец? Вместо пансиона во Франции Мей отправили в санаторий в окрестностях швейцарского Бруннена — согласно официальной версии, в результате нервного напряжения у нее ухудшилось здоровье. Еще до этих событий у Мей подозревали чахотку, и именно от туберкулеза она умерла пять лет спустя, проведя последние четыре года в Мельбурне с сестрой отца, мисс Мэри Дарем. Или семье Дарем как-то удалось скрыть тот факт, что Мей совершила самоубийство?

Чарльз Дарем умер в 1939 году, его вторая жена Ирен — в 1962-м, а его сын Чарли — через пять лет после мачехи. Сын, которого Ирен родила в 1925 году, названный Колином Джонатаном, погиб в 1964 году во время восхождения в Гималаях. Из семьи Дарем из Тейстон-холла в живых остались только Эдвард и Джулиус. Сам дом теперь превратился в конференц-центр. Старший садовник Джон Уильямс умер в 1932 году, Томас Причард — в 1942-м,

Артур Бейли — в 1946-м, а Сара Керингл — в 1952-м. Бесси Стоунбридж вышла замуж, родила четверых детей и в настоящее время — восьмидесятичетырехлетняя миссис Драйбург — живет у замужней дочери в Абердине. Из остальных слуг, выполнявших работу по дому, в живых осталась только посудомойка Маргарет Оттер. Восьмидесятилетняя одинокая женщина живет недалеко от Норвича. Роберт и Китти Джефсон, у которых не было детей, умерли в 1970 году с интервалом в несколько месяцев. Адель Марч умерла в возрасте девяноста лет за месяц до того, как пишутся эти строки, пережив первого мужа, Альберта Марча, на пятьдесят лет, а второго, Уильяма Бэкона, — на шестнадцать.

Пропавшей Кэтлин Марч было два года. Столько же, сколько Соне — «Санни» Дарем. Обеих оставили на попечение юной девушки, и на каждую девушку легло несмываемое пятно — клеймо детоубийцы, вслух об этом не говорили, но думали. Однако общим знаменателем в обоих случаях выступает Альберт Марч; известно, что он проходил по мосту у запруды в Синдоне примерно в то время, когда пропала его дочь, а также был в Тейстон-холле в момент исчезновения Санни Дарем. За десять лет в период с 1920 по 1930 год — с женитьбы Марча до его смерти — на севере Эссекса и юге Суффолка пропали как минимум пять девочек в возрасте от восьми месяцев до полутора лет. Во время войны 1914–1918 годов во Франции Марч был ранен в голову и всю оставшуюся жизнь страдал от сильных головных болей, наподобие мигрени. Может быть, ранение привело и к другим повреждениям мозга, так что под воздействием почти невыносимой боли Марч совершал действия, которые не осознавал и о которых забывал, как только боль проходила?

Я отложила листы рукописи, шокированная и растроганная, как, наверное, и рассчитывал Дэниел Стюарт, — но по причине, которую он не мог и предположить. Несомненно, я признавала серьезность его гипотезы о том, что теперь факты указывают на виновность Альберта Марча и с Веры можно снять подозрения в убийстве Кэтлин, но это меня нисколько не взволновало; я никогда не считала Веру способной убить ребенка.

Похолодеть — так что я отложила листы и невидящим взглядом уставилась в пространство, вспоминая, — меня заставило совсем другое. Имя Джонатана Дарема. Джонатан Дарем был лучшим другом Тони Пирмейна и впоследствии женился на одной из подружек его невесты, как и положено лучшим друзьям, но что происходит крайне редко. Тот ли это Джонатан Дарем? Наверное. Я помню, что он был альпинистом и жил где-то в Норфолке. И возраст подходящий. Вот оно, тайное переплетение человеческих судеб. Я помню Джонатана так же хорошо, как и все события того дня, — свадьбы Иден.

Подружек невесты нарядили в платья цвета душистого горошка — мне достался светло-фиолетовый. В розовом была Эвелин, не помню ее фамилии, и именно она потом вышла за Джонатана. Иден отказалась надевать скользкий атлас и облачилась в пышное платье, сшитое (как она рассказывала мне и Вере) из двадцати ярдов белого тюля. Ночь накануне венчания она провела в «Лорел Коттедж», и Вера первой увидела ее в этом потрясающем наряде с обтягивающим лифом, узкими рукавами и пышной юбкой. Девушка, работавшая местным парикмахером (она жила вместе с родителями на Инкерманской террасе в соседнем доме, который когда-то принадлежал семейству Марч), пришла в девять утра, чтобы сделать прическу сначала Иден, а потом Вере. Мои волосы, прямые и длинные, не нуждались в укладке. Ночь прошла как в старые добрые времена: Фрэнсис спал в комнате на противоположной стороне лестничной площадки, а мы с Иден делили ее спальню, причем кровати стояли точно так же, как можно дальше друг от друга. Когда Иден выдвинула ящики туалетного столика, разыскивая пинцет для бровей, меня охватило чувство вины, и я спрашивала себя, не заметила ли она, что кто-то рылся в ее вещах — там мог остаться длинный каштановый волос или отпечатки не очень чистых пальцев двенадцатилетней девочки. Но вскоре стало очевидно, что Иден выбросила из туалетного столика всю старую косметику и парфюмерию. Теперь она шагнула вверх по общественной лестнице, и ей подходили только самые дорогие туалетные принадлежности, французские. Однако утонченность Иден не распространялась на убранство комнаты.

Прежде чем лечь спать, она сняла со стены фотографию статуи Питера Пэна.

— Нужно не забыть взять ее с собой, — сказала Иден. — Знаешь, Фейт, это моя самая любимая статуя. Тебе повезло — ты живешь в Лондоне и можешь видеть ее каждую неделю.

Я невольно вспомнила, как она приезжала в Лондон и видела меня, но по каким-то своим соображениям предпочла проигнорировать.

— Наверное, твоя комната перейдет к Джейми, — сказала я.

— Знаешь, я об этом не думала, — ответила Иден. — Лучше спроси Веру.

Иден не любила детей. Или мне так казалось — судя по ее отношению к Джейми. Она его практически не замечала, только время от времени что-нибудь запрещала, а если точнее, запрещала трогать ее вещи. Сев на кровать, Иден переместила обручальное кольцо, которое не снимала ни днем, ни ночью, с левой руки на правую. Это было великолепное кольцо не с россыпью, а с настоящим куполом из бриллиантов на тонком платиновом ободке. Утром Иден призналась мне, что всю ночь не сомкнула глаз, и, наверное, это была правда. Сама я точно спала и поэтому не могу судить.

Лицо ее немного осунулось, глаза припухли. Я собиралась с силами, чтобы встать и принять ванну. Эта процедура ждала всех, и поскольку в табели о рангах я располагалась на нижней строчке, моя очередь была первой, в 7.30, чтобы вода успела нагреться еще раз.

— Подожди минутку, — сказала Иден, а потом ошеломила меня, впервые за все время доверив свою тайну. И какую тайну! К тому времени я стала избавляться от привычки краснеть по любому поводу, но в тот момент почувствовала, что щеки у меня пылают, и отвела взгляд, чтобы не смотреть в глаза Иден.

— Он догадается, что я не девушка? — вырвалось у нее.

— Понятия не имею, — ответила я. — Откуда мне знать?

Дело было не в шести годах разницы между нами, а в отношениях тетки и племянницы. Сильнейшее смущение подавляло почти все остальные чувства. И только позже я задумалась, как не похожа была Иден, задававшая этот вопрос, на ту, которая отчитала моего отца за то, что я не написала письмо с благодарностью, или ту, которая проигнорировала меня при встрече на улице.

— Я не девушка, — сказала она. — Говорят, от мужчины это не скроешь.

— Думаю, только в том случае, если у него было много женщин. — Я старалась придерживаться здравого смысла. — У Тони было много женщин?

Иден сказала, что не знает. Она села, обхватив руками колени. С головой, обмотанной шифоновым шарфом, она была похожа на склонившуюся над миром Надежду — со старой картины. У бабушки Лонгли на стене висела выполненная в технике сепии репродукция, которая исчезла, когда в дом переехала Вера.

— Почему ты спрашиваешь меня? Почему не Веру? Она должна знать.

— Не могу. — В ее словах сквозило отчаяние. — Об этом и думать нечего.

— Я где-то читала, — весь мой опыт был почерпнут из книг, — что такой же результат дает верховая езда. В смысле — на лошади. Ты умеешь ездить верхом?

Она покачала головой.

— В этом я тоже должна ему признаться — что никогда в жизни не садилась на лошадь. Тони думает, я умею. Он никогда не встречал людей, которые не ездили верхом.

Я с трудом сохраняла невозмутимый вид.

— Но ты же не собираешься пойти к нему и все рассказать? О лошадях и обо всем остальном. Вспомни, что случилось с Тэсс из рода д’Эрбервиллей. [54]

54

Героиня одноименного романа Т. Харди.

Но Иден никогда не слышала о Тэсс. Принимая ванну, я гадала, кто был тот мужчина, с которым Иден лишилась девственности. Чед? Явно не он — поскольку Чед был мужчиной Веры и отцом Джейми. Я поморщилась от этой мысли. Морской офицер, аристократ — тот, что утонул? Мужчина, с которым Иден ходила в театр? Или они все были ее любовниками? Я была заинтригована и слегка шокирована. Шел 1946 год. Представление о том, что женщина может иметь любовников, не вступая в брак, уже не внушало ужас, не казалось чудовищным и не относилось к дерзкой прерогативе аристократии, но все еще шокировало людей старшего возраста, а мое поколение и поколение Иден предпочитало молчать и не выставлять подобную связь напоказ. Думаю, именно поэтому Иден не обратилась за советом к почти сорокалетней Вере, во времена молодости которой царили совсем другие нравы. Не понимаю, как мне удавалось совмещать подобные мысли с убеждением, что Вера неверна Джеральду и завела любовную интрижку с Чедом, — но это факт.

Поделиться:
Популярные книги

Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Марей Соня
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Последняя Арена 11

Греков Сергей
11. Последняя Арена
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 11

Ученик. Книга третья

Первухин Андрей Евгеньевич
3. Ученик
Фантастика:
фэнтези
7.64
рейтинг книги
Ученик. Книга третья

Идеальный мир для Лекаря 28

Сапфир Олег
28. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 28

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Барон Дубов

Карелин Сергей Витальевич
1. Его Дубейшество
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
сказочная фантастика
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Барон Дубов

Сумеречный стрелок 6

Карелин Сергей Витальевич
6. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок 6

Мастер 8

Чащин Валерий
8. Мастер
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Мастер 8

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Кодекс Охотника. Книга VII

Винокуров Юрий
7. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.75
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VII

Демон Системы. Часть 2

Poul ezh
4. Пехотинец Системы
Фантастика:
попаданцы
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Демон Системы. Часть 2

Дорога к счастью

Меллер Юлия Викторовна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.11
рейтинг книги
Дорога к счастью

Возвышение Меркурия. Книга 14

Кронос Александр
14. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 14

Я – Легенда

Гарцевич Евгений Александрович
1. Я - Легенда!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Я – Легенда