Пятеро детей и чудище
Шрифт:
— Ты хочешь его купить? — спросила Джейн.
— Нет, зачем же! Мы только наймем тележку и поедем в Рочестер, где накупим множество всякой всячины. Берите как можно больше золота.
Нехорошо только, что все это старинные деньги — у них на одной стороне голова, а на другой что-то вроде пикового туза. Накладывайте их в карманы и пойдем скорее! Если уж вам так хочется болтать, то можете болтать и дорогой.
Сирил сел на землю и принялся набивать золотом карманы.
— Вот вы надо мной смеялись, когда я просил папу заказать мне куртку с девятью карманами, — продолжал он. — А теперь видите, эти карманы мне очень пригодились.
Скоро дети и вправду увидели, как полезны оказались Сирилу его девять карманов. Наполнив их все, а также насыпав золота в носовой платок
— Выбрось-ка лучше часть груза, а то твой корабль пойдет ко дну, — поддразнил его Роберт. — Это все твои девять карманов виноваты! Пришлось-таки Сирилу разгружаться.
Вся компания отправилась в деревню, куда пришлось идти более версты по пыльной дороге. А солнце грело все жарче и жарче, и с каждым шагом золото в карманах детей становилось все тяжелее. Наконец Джейн не выдержала:
— Не знаю, куда мы его истратим, — сказала она. — Ведь у нас целые тысячи. Часть своего я лучше спрячу здесь, за деревом у изгороди. А как только придем в деревню, давайте накупим булок. Я чувствую, что время обеда давно прошло.
Она вынула из карманов горсти две золотых монет и спрятала их между корнями старого дуба. — Какие они кругленькие и желтенькие! А вам бы не хотелось, чтобы они вдруг стали имбирным печеньем? Мы бы их тогда съели.
— Ну, ладно, размечталась! — отвечал Сирил. — Сейчас все равно их не съешь, лучше уж идем поскорее. Идти, однако, было очень тяжело. Пока дети добрались до деревни, во многих местах под заборами, плетнями и в корнях старых деревьев осталась большая часть их сокровищ.
Однако, когда они входили на главную улицу, у них все же оставалось около ста фунтов стерлингов. По внешнему виду никто бы не догадался, что эти ребятишки обладают таким богатством; всякий подумал бы, что если у них и есть деньги, то самое большее по полукроне на каждого.
Пыль и дым из труб расстилались туманом над крышами деревни. Все четверо ребят, добравшись до первой попавшейся скамьи, тотчас же уселись на нее.
Это случилось как раз возле гостиницы «Синий Кабан».
Было решено, что Сирил зайдет в гостиницу и купит там квасу, потому что Антея сказала, что мужчинам не стыдно заходить в трактир, это только детям туда заходить нельзя. А Сирил больше всех походил на мужчину, потому что был самый старший. Итак, Сирил пошел, а остальные сидели и ждали.
— Вот жарища-то! — сказал Роберт. — А знаете что? Когда собакам жарко, они высовывают языки. Быть может, им от этого становится прохладнее?
— Попробуем и мы, — предложила Джейн. И все высунули языки. Но от этого детям только еще больше захотелось пить, а, кроме того, и прохожие на них как-то косо стали посматривать. Пришлось убрать языки на место. Тут, кстати, вернулся и Сирил с кувшином квасу.
— Хорошо, что у меня были свои собственные два шиллинга, — сказал он смущенно. — Пришлось заплатить из них. А я-то собирался купить на них кроликов! Здесь не хотят менять нашего золота. Когда же я показал целую горсть монет, трактирщик только засмеялся и сказал, что это марки для игры в карты. Я купил еще несколько пирожков и булок с тмином. Пирожки оказались старые и холодные, булки — черствые. Но квас исправил все эти недостатки. — Теперь моя очередь купить что-нибудь на наше золото, потому что я вторая по старшинству, — сказала Антея. — Где ты видел пони с тележкой?
Оказалось, что пони содержался при соседней гостинице.
Антея пошла прямо во двор: ведь ей как девочке нехорошо было заходить в трактир. Вернувшись назад, она объявила, что хвастаться она не хочет, а все-таки сделала все, что надо.
— Трактирщик сказал, что запряжет через две минуты, — объяснила она. — Он свезет нас в Рочестер, подождет там, сколько нам нужно и за все возьмет только один золотой. Ну как, недурно я все устроила?
— И ты, конечно, считаешь себя очень умной по этому поводу, — сказал Сирил недовольно. — Как же ты это сделала? — По крайней мере, у меня хватило ума не вынимать из кармана сразу целую горсть золота и не показывать, что оно мне ничего не стоит, — отвечала Антея. — Вместо этого я нашла во дворе какого-то молодого человека,
Какое непередаваемое впечатление испытывали дети, сидя в маленькой тележке, запряженной маленькой лошадкою, которая быстро мчала их по красивым деревенским дорогам! Такая поездка и сама по себе была очень приятна, а, кроме того, каждый в это время чувствовал себя богачом и строил самые блестящие планы насчет того, как ему истратить свои сокровища и что на них купить. Разумеется, каждый воображал про себя, не говоря ни слова: дети чувствовали, что, пожалуй, будет нехорошо, если старик услышит, о чем они мечтают.
По просьбе детей старик высадил их у моста. — Если бы вам понадобилось купить лошадь и экипаж, к кому бы вы обратились? — спросил его Сирил, как бы между прочим.
— К Билли Писмаршу в «Голове Турка» — ответил старик. — По совести говоря, трудно указать хоть одного честного торговца лошадьми — кругом одни плуты. Но если ваш папаша хочет купить лошадку, то все же лучше делать дело с Билли, чем с другими: у него и лошади попадаются хорошие, да и сам он человек обходительный.
— Благодарю вас, — ответил Сирил. — Значит, в «Голове Турка»?
Вскоре детям пришлось воочию лицезреть, как один из законов человеческого общества вдруг встал с ног на голову, словно акробат. Всякий взрослый человек скажет вам, что деньги очень трудно добывать и очень легко тратить. С ними же вышло совсем наоборот: деньги, данные Чудищем, достались очень легко, а истратить их не было никакой возможности. Оказалось, что все торговцы Рочестера чуть не бежать готовы от волшебного золота.
Началось с того, что Антея, которая сегодня утром имела несчастье сесть на свою шляпку, захотела купить себе новую. Она зашла в магазин и выбрала очень хорошенькую шляпку с розами и синими перышками. На шляпке был даже привешен ярлык: «Парижская модель. Цена три гинеи». Однако, когда Антея вынула из кармана три больших золотых монеты и захотела отдать их молодой даме в черном шелковом платье, та сердито посмотрела на нее, отошла в сторону и шепнула что-то другой даме постарше и потолще. Обе они подошли к Антее и вернули деньги, сказав, что такие монеты теперь не в ходу.
— Но это не фальшивые деньги, — возразила девочка. — И, к тому же, мои собственные.
— Положим, что так, — сказала толстая дама. — Только теперь они не в ходу, и я их не возьму.
— Они, вероятно, думают, что деньги краденые, — сказала Антея, присоединяясь к остальной компании, ждавшей ее на улице. — У меня все руки в песке. Если бы я надела перчатки, то эти дамы не посмели бы считать меня бесчестной.
Зайдя в какую-то маленькую лавочку, девочки выбрали себе по паре дешевеньких бумажных перчаток, но когда они дали золотой, то приказчица внимательно посмотрела на него через очки и объявила, что у нее нет сдачи. Пришлось заплатить из остатков тех денег Сирила, на которые он мечтал купить кроликов. Из них же было заплачено и за зеленый кошелек из поддельной крокодиловой кожи, который был куплен заодно с перчатками. Дети пробовали заходить еще в несколько лавок, где продавались игрушки, духи, шелковые платки, книжки и открытки. Но в этот день, видимо, никто в городе не хотел разменять ни одной золотой монеты. Бродя из лавки в лавку по пыльным раскаленным от жары улицам, дети становились все грязнее и грязнее; волосы их растрепались, а кроме того, Джейн споткнулась и упала как раз на том месте, где только что проехала бочка с водой. Но неприятнее всего было то, что дети очень проголодались, а им никто ничего не хотел продать за их золото. Зайдя понапрасну в две кондитерские лавки и только понюхав, как там вкусно пахнет, дети почувствовали такой голод, что, посоветовавшись шепотом, придумали целый план кампании, который с храбростью отчаяния немедленно и был выполнен.