Пятеро детей и оно
Шрифт:
– Где вы там? – прокричал Эндрю.
Ему ответил Сирил, так громко, как только мог, медленно, с расстановкой:
– ЦЕРКОВЬ! КРЫША!
– Ну так спускайтесь! – посоветовал Эндрю.
Опять отозвался только Сирил:
– Мы не можем. Дверь заперта.
– Господи! – произнёс пастор. – Эндрю, сходи принеси из конюшни большой фонарь. Да, может, позовёшь ещё кого-нибудь из деревни?
– Пожалуй, стоит, раз их там целая шайка, – согласился Эндрю. – Там, на кухне, кухаркин брат. Он вообще-то работает
Эндрю сходил за фонарём и кухаркиным братом. Этот последний нисколько не был взволнован.
– Много визгу, мало шерсти, – сказал он. – Настоящие злодеи никогда не поднимают шуму.
Хорошо ему было не бояться: у него было ружьё. Он шёл первым, неся в одной руке фонарь, а в другой ружьё. Следом шагал Эндрю. Пастор замыкал шествие. Они медленно поднимались по узкой винтовой лестнице всё выше и выше. Наконец кухаркин брат постучал по дверце, ведущей на крышу:
– Эй вы, там! – крикнул он.
Дети, дрожа от волнения, прильнули к двери.
– Мы здесь, – хриплым голосом отозвался Сирил.
– Как вы там оказались?
Бесполезно было говорить правду: мол, мы прилетели.
– Мы поднялись, а потом не смогли спуститься, потому что дверь заперта.
– Сколько вас?
– Четверо. Выпустите нас, пожалуйста.
– Вы вооружены?
– Мы – что? – не понял Сирил.
– Имейте в виду, у меня ружьё, так что давайте без всяких фокусов, спокойно спускайтесь по одному.
– Согласны, согласны! – закричали все хором.
– Боже ты мой, я слышу женские голоса! – изумился пастор.
– Ну что, открывать дверь? – спросил лесник.
Эндрю спустился на несколько ступенек. На всякий случай.
– Открывай, – сказал пастор.
– Засов никак не поддаётся, – сказал лесник. – Совсем проржавел. Точно его с полгодика никто не открывал.
Так оно на самом деле и было.
Когда наконец все запоры удалось отомкнуть, лесник сказал:
– Я не открою дверь, пока вы все не отойдёте на другую сторону.
– Мы отошли! – прокричали ребята.
Чувствуя себя героем, лесник открыл дверь и вылез на крышу. Он тут же опустил ружьё и чуть не выронил фонарь.
– Святые угодники! Да ведь это же ребятишки!
Пастор подошёл к ним.
– Отвечайте сейчас же, как вы сюда попали?
– О, помогите нам спуститься! – молила его Джейн, хватаясь за край его пальто. – Мы вам всё расскажем. Вы нам всё равно не поверите, но это не важно. Пожалуйста, помогите нам сойти вниз!
Все остальные тоже окружили его с теми же самыми мольбами. Впрочем, все, кроме Сирила. Он отчаянно боролся с сифоном, который то и дело выскальзывал из-под его курточки.
Их повели вниз. Это, доложу я вам, вовсе не шутки – спускаться по тёмной винтовой лестнице. Лесник на всякий случай крепко ухватил мальчиков за руки.
– Вы возьмите за руки девчонок,
– Да не надо с нами управляться, – вознегодовал Сирил. – Отпустите нас, мы никуда не убежим.
Детей препроводили в пасторский кабинет. Туда же вбежала супруга пастора.
– О, Вильям, ты цел? С тобой ничего не случилось? – кричала она.
Роберт поспешил её успокоить:
– Всё в порядке, – сказал он. – Мы никакого вреда не причинили вашему супругу. Пожалуйста, отправьте нас домой в вашем экипаже, если только это возможно.
– Или, может быть, поблизости есть гостиница, – вступила в разговор Антея, – где можно нанять экипаж. Марта, наверно, уже очень беспокоится.
Пастор от удивления прямо рухнул в кресло.
– Но как же вы ухитрились оказаться на крыше? – недоумевал он.
– Мы поднялись туда и очень устали, – сказал Роберт. – И заснули. А когда проснулись, то дверь оказалась заперта. Тогда мы и стали кричать.
– Да уж! Так орали, что до смерти напугали всю округу. Как вам только не стыдно!
– Очень стыдно, – прошептала Джейн.
– Но кто запер дверь? – спросил пастор.
– Этого мы не знаем, – откровенно ответил Роберт. – Пожалуйста, отправьте нас домой.
– Да, пожалуй, так лучше всего, – сказал пастор. – Эндрю, запрягай лошадь и отвези их домой.
– Один я с ними ни за что не поеду, – пробурчал Эндрю себе под нос.
– И, – продолжал пастор, – пусть всё случившееся послужит вам уроком на будущее.
Ребята слушали, опустив головы. Но лесник наставления пастора не слушал. Он пристально смотрел на Сирила. Вдруг он произнёс вслух:
– Попытайте-ка у него, чегой-то он прячет там, под курткой?
Сирил понял, что дальше скрывать уже больше возможности нет.
– Вот что, смотрите, – сказал он, набравшись храбрости и ставя сифон на стол. – Да, это мы взяли у вас из кладовой язык, и курицу, и хлеб, и воду в сифоне. Мы оставили деньги и записку. Но теперь-то мы поняли, что мы просто выглядим ворами. Нам очень стыдно, и мы очень сожалеем. Если надо, наш папа заплатит штраф или что там полагается. Только не отправляйте нас в тюрьму. Мама этого не переживёт.
– Но как же вы добрались до окна кладовки? – спросила супруга пастора.
– Этого я не могу сказать, – твердо ответил Сирил.
– Вы всю правду сказали мне? – спросил пастор, подозрительно глядя на ребят.
– Нет, – отозвалась Джейн. – Мы сказали правду, только не всю. Мы просто не можем сказать. О простите, простите нас и отвезите нас домой! – Она подбежала к жене пастора и обняла её.
– Они не виноваты, сэр, – шепнул лесник. – Наверно, они хотят выгородить какого-нибудь своего товарища. Видно, кто-то подсадил их к окну. Они, видать, ребятишки хорошие.