Пятничная я. Умереть, чтобы жить
Шрифт:
— В замке срочно нужна госпожа Агнесса. Поваренок себе чуть руку топором не отхватил. Вы поедете с ней. Кстати, все остальные уже отправились, и вам придется догонять, так что не медлите.
— А я? — несколько удивленно поинтересовалась Янис-Эль.
— А чтобы не сорвать вам ваши планы, пресветлая дора, ваш супруг прислал нас, — солдат еще раз вежливо поклонился. — Так и госпожа Агнесса вернется домой под надежной охраной, и вы тоже не останетесь всего с двумя солдатами.
Янис-Эль кивнула, невольно давя в себе улыбку. Заботливость зацелованного давеча Эйсона грела. Значит, поцелуи понравились, раз столько реверансов вокруг. Интересно, какой эффект вызовет минет…
Солдаты торопливо собрались и вышли. Тот, что явился
Когда она расплатилась и вышла на улицу, солнышко светило вовсю. Морозец приятно щипал щеки и уши. Жизнь была прекрасна. И даже замужний статус на плечи совсем не давил. Ну — жена, ну существо второго сорта по меркам местных человеков. И что? На Земле Янис-Эль знала немало семей, где главой, несмотря на все мужские амбиции, был вовсе не муж, а жена…
В любом случае проявленная Эйсоном забота грела и даже как-то льстила. Но самое главное, была красноречиво многообещающей. Янис-Эль, довольно прижмурившись, вспомнила, как Эйсон краснел, бледнел, дрожал, а после сдался напору ее губ… Воспоминание тут же отозвалось сладким томлением внизу живота. Захотелось мурлыкать и потягиваться, как сытой и вдоволь натрахавшейся кошке — по-местному маргаю — на теплой печке. И предвкушать… Но в полной мере насладиться фантазиями ярко выраженного порнографического толка пока, увы, не было возможности.
Саримов оставили у таверны. Местный мальчишка-прислужник, тершийся рядом, за мелкую монетку взялся за ними присмотреть. А после все отправились на базарную площадь, где Янис-Эль рассчитывала основательно закупиться для предстоящего праздника. Денег, правда, после посещения мэтра Курдбаха осталось не так много, как хотелось. Но это значило лишь одно — придется много торговаться.
Янис-Эль накупила всяческих украшений для дома — яркие, сверкающие гирлянды и шарики, звездочки и забавные фигурки. Все это легло в большую корзину, которую теперь таскал в руках один из солдат. После дело дошло до выбора подарков: здоровенный деревянный сарим (по-земному — лошадка-качалка) для Альфа, кукла в нарядном платье и с изящной фарфоровой головкой для Луты, богато украшенный набор кистей и красок для Эйсона и увесистый талмуд, который Янис-Эль определила для себя, как «Книгу о вкусной и здоровой пище», для пресветлого дора Халльрода. Пусть, паскудник, читает в постные дни и мучается… Фьорнису Титусу был куплен ночной горшок, расписанный голубыми цветочками, а капитану Фьорнфельту Янис-Эль, уже откровенно расхулиганившись, присмотрела веселого керамического зайчика в передничке…
На странную эльфийку в сопровождении знакомых солдат из Несланд Эльца косились. Цены поначалу задирали. Но Янис-Эль сумела очень быстро доказать местным торговцам, что не на ту напали. В итоге если на рынок она вошла под неприязненный шепоток, то вышла с него, сопровождаемая уважительными взглядами. Знай наших!
Теперь солдаты из эскорта больше всего напоминали Янис-Эль цыганский табор — столько всего яркого им пришлось тащить на себе. А ведь еще следовало купить ткани… Как ни странно, они своим разнообразием не впечатляли, но Янис-Эль и так не собиралась покупать что-то в горошек или в розочку. Даже для того, чтобы подразнить дора Халльрода. Это можно было делать и бесплатно. Так что, в конце концов, ее выбор остановился на плотной темно-зеленой и более тонкой светло-бежевой шерстяной ткани. Кроме них Янис-Эль прикупила такой же строгий и не менее качественный хлопок для летних, прости господи, сарафанчиков. Ко всему этому набору кокетливая и бойкая девица, торговавшая в лавке, помогла подобрать тесьму и пуговицы: золото и резная кость. Выглядело неплохо, хотя без этих финтифлюшек Янис-Эль вполне могла бы и обойтись. Но положение, бубеныть!
Прихватив еще несколько ярких — апельсиново-оранжевых, солнечно-желтых и маково-красных — отрезов в подарок госпоже Агнессе, Ханне и Луте, Янис-Эль почувствовала себя полностью удовлетворенной. Да и кошелек опустел. Пора было возвращаться в Несланд Эльц.
Но перед этим следовало сделать еще одно дело, которое Янис-Эль запланировала, услышав о том, что до приезда дора Халльрода в поместье был хороший управляющий — господин Лангенфельт. Может, далеко он не уехал, а остался в городе, и с ним удастся поговорить? Девушка в лавке с текстилем про бывшего управляющего Несланд Эльца ничего не знала. Зато хозяин трактира его прекрасно помнил, вот только никакого разговора с господином Лангенфельтом у Янис-Эль все равно не случилось и случиться не могло. Протирая пузатые пивные кружки, трактирщик с грустью в голосе сообщил, что Курта Лангенфельта теперь можно найти только на городском кладбище.
— Был человек, и не стало.
— А что случилось-то? Я слышала, что, когда господин Лангенфельт в Несланд Эльце хозяйством занимался, он на здоровье совсем не жаловался.
— А здоровье тут и ни при чем. Кадехо его сожрали. Только косточки обглоданные и нашли.
Янис-Эль присвистнула в задумчивости. Сожрали, значит…
— И часто в ваших краях такое бывает?
— Случается, фьорнэ. Потому и не стоит одной за ворота выходить, какой бы серьезной нужда ни была. Добром не кончится.
Янис-Эль кивнула, благодаря за совет, и двинулась к выходу из трактира. Солдаты ждали ее в седлах, сдерживая пританцовывавших саримов. Самые объемные покупки вроде ночного горшка и деревянной «лошадки» для Альфа пристроили на одного сарима, оставив трех других налегке. Но Янис-Эль задаваться вопросом о причинах такого не стала. Как парням удобнее, так пусть и делают. Куда больше беспокоиться стоило о другом — на дворе резко стемнело, начинался снег.
Янис-Эль забралась в седло своего кудлатого чудо-коня, расправила теплый плащ, накинула на голову и проклятые, вконец замерзшие уши капюшон и тронула поводья.
И опять, стоило им выбраться за городские ворота, в спину острой пикой уперся чей-то настойчивый взгляд. И даже вроде уши зачесались, но сколько Янис-Эль к себе ни прислушивалась, уловить что-то кроме того самого фонового «зова» кадехо не удавалось. Что ж такое-то?
Стоп! А может, это мэтр Шуппе с его экспериментами? Обещал же, что попытается добраться до своей нерадивой студентки через разделяющее их расстояние. А поскольку маг далеко, то уловить что-то точно и не удается. Янис-Эль даже повеселела. Ну конечно! А она-то уже тревожиться начала! Опять вернулось прекрасное настроение, захотелось чтобы далекий «малыш Колин Шуппе» почувствовал, что Янис-Эль ему рада. А потому вместо того, чтобы по обычаю отвесить невидимому посетителю в своей башке щелбан, она погладила чужое сознание легкими теплыми касаниями. И с изумлением почувствовала ответную радость — кипучую и какую-то отчаянную. Словно тот, кто находился на том конце образовавшейся ниточки незримой связи, уже почти отчаялся, а теперь вдруг, в последний момент, получил то, на что уже и надеяться перестал.
Янис-Эль улыбнулась, потянулась снова, чтобы уже не погладить, а игриво пощекотать визитера… И в этот миг ее сарим вдруг взвился на дыбы и понесся куда-то в сторону от дороги. Янис-Эль, которая в родео никогда не участвовала, да и просто подобной подлянки от кусачей, но в остальном абсолютно смирной скотинки совсем не ждала, мгновенно упустила поводья и удержалась в седле только потому, что успела вцепиться сариму в гриву. Поваливший еще сильнее снег лупил в лицо, сарим несся, не снижая темпа, а потом опять дернулся, брыкнул задними ногами, закричал испуганно и одновременно злобно, и Янис-Эль, которая до этого еще питала какие-то надежды удержаться, в ту же секунду взлетела в воздух, а после встретилась с землей.