Пятновыводитель для репутации

Колли Барбара

Ее сожаление усилилось, когда Кимберли, прищурившись, бросила на нее взгляд, ясно говоривший: «Ну я тебе покажу!», и, гордо выпрямившись, удалилась величавой поступью.

А теперь, пожалуй, стоит поторопиться и ковать железо, пока горячо. Потому что у нее возникло подозрение, что это железо быстро остынет.

Кабинет Лоуэлла, выполненный в том же стиле, что и приемная, оказался при этом гораздо больше. Одна стена представляла собой окно, из которого открывался вид на горизонт. Вдоль второй стены выстроилась череда картотечных шкафов, бар и маленький холодильник. У третьей размещался компьютерный центр. Там же находилась

еще одна дверь, ведущая, по предположению Шарлотты, в личную ванную. В центре возвышался массивный письменный стол, заваленный папками и документами, а перед ним уютной группкой теснились друг к другу небольшой диван, два клубных кресла с высокими спинками — из того же гарнитура — и восьмиугольный кофейный столик.

Лоуэлл сидел за столом, погруженный в изучение каких-то бумаг, однако, когда Шарлотта вошла, поднял голову и произнес:

— Можете начинать оттуда, — махнув рукой в сторону компьютерного центра. А затем снова склонился над документами.

Как и предполагала Шарлотта, дверь вела в ванную. Прикрыв дверь за собой, она все же оставила маленькую щелочку, чтобы слышать, что происходит в кабинете.

Ванная оказалась почти такой же большой, как и в ее собственном доме. Кроме раковины и туалета, там имелась еще и внушительных размеров душевая кабина, а рядом — небольшой стенной шкаф.

Охваченная любопытством, Шарлотта заглянула в шкаф. Как она и предполагала, там висело несколько деловых и спортивных костюмов, несколько рубашек, а на полу из-под них выглядывали носы парадных ботинок и теннисных туфель.

Шарлотта почти утратила ощущение времени. Тряхнув головой, она закрыла дверцу шкафа, поставила на пол свою коробку и натянула резиновые перчатки.

Первым делом она залила в унитаз большую порцию дезинфицирующего средства с запахом хвои и, оставив его на время, занялась другими делами: почистила зеркало и краны, протерла раковину и навела чистоту в душевой. Она как раз только-только успела вновь заняться туалетом, когда вдруг услышала, что в кабинете задребезжал телефон. Лоуэлл поднял трубку только после второго звонка.

— Да, Кимберли. — Он помолчал. — Нет, я ведь уже говорил тебе, что не хочу с ним разговаривать. — Снова молчание, а потом крик: — Нет! Черт побери, нет! Я не хочу, чтобы он сюда поднимался! — После еще одной небольшой паузы Лоуэлл выпалил череду бранных слов. — Ладно, ладно! — в конце концов сдался он. — Поговорю я с ним. Соединяй.

Шарлотта постучала ершиком о край унитаза, поспешно ополоснула его и положила в раковину стекать. А затем, едва дыша, на цыпочках подкралась поближе к двери.

— Сколько раз говорил тебе сюда не звонить? — злобно прорычал Лоуэлл в трубку. На секунду воцарилось молчание, а потом Лоуэлл, с каждым словом разъяряясь все сильнее и все больше срываясь на крик, разразился длинной тирадой: — Не хочу этого слышать! Эта женщина вознамерилась меня уничтожить. Она мечтала об этом годами! Годами! Так почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники? — Снова пауза. — Да, да, все это я уже слышал! — рявкнул Лоуэлл. И потом, после новой паузы: — Послушай-ка, приятель… — голос его стих, зазвучав мягко, протяжно и угрожающе: — Если я потону, то и тебя утащу за собой. — А последнюю фразу он снова выкрикнул: — И в следующий раз, когда соберешься мне звонить, советую тебе звонить с хорошими вестями!

Трубка

грохнулась на рычаг, и Шарлотта испуганно подскочила. Действовать, действовать! После такого разговора, не дай бог, Лоуэлл заподозрит, что она подслушивала! И, в надежде смыть потенциальные подозрения, она, подойдя к унитазу, торопливо нажала на слив.

Внутри у нее все бурлило, а в мозгу вихрем крутились обрывки подслушанного разговора. И Шарлотта решила, что ей, пожалуй, не стоит сию же минуту выходить из ванной.

Она опустила крышку унитаза и уселась сверху.

Эта женщина вознамерилась меня уничтожить… Мечтала об этом годами…«Эта женщина» — должно быть, Пэтси? Да? Конечно, он мог говорить и о ком-то другом, даже о своей жене, например… Но эта версия не вызвала у Шарлотты доверия. Все, что она читала о жене Вебстера, свидетельствовало, что она его главный соратник и помощник.

Почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники?Шарлотта почувствовала, что покрывается мурашками. Если она правильно понимает значение слова «избавиться», а под «этой женщиной» и вправду подразумевается Пэтси, тогда Пэтси угрожает настоящая опасность!

Новая мысль заставила Шарлотту нахмуриться. Опять же, если допустить, что речь шла о Пэтси, логично было бы предположить, что «второсортным громилой» вполне мог быть Рикко.

Шарлотта потерла переносицу. От бесконечных попыток разобраться в этой отвратительной путанице у нее разболелась голова. И вдруг до нее дошло, что уже довольно давно из кабинета не доносится ни звука. Может, Лоуэлл ушел? И ей, пожалуй, пора последовать его примеру.

Волна облегчения захлестнула ее, когда она увидела, что в комнате и в самом деле никого нет. Правда, она не слышала, когда Вебстер вышел. Вероятно, не расслышала за шумом воды, когда нажала на слив.

Шарлотта выжидающе уставилась на дверь, ведущую в коридор. Если ее предположения верны, тогда этот визит оправдан: она услышала достаточно, чтобы — по крайней мере, самой — убедиться в том, что Лоуэлл способен на все, даже на убийство. И если у нее есть хоть капля разума, ей следует немедленно уносить ноги, да побыстрее!

Шарлотта закрыла глаза, пытаясь утихомирить сердце, страшно колотившееся в груди. Это слишком подозрительно. Если она уйдет прямо сейчас, это будет выглядеть слишком подозрительно.

Сделав глубокий вдох, она бросилась вытирать пыль и приводить в порядок кабинет. Вот сейчас она закончит, а потом сочинит какой-нибудь предлог и удерет из здания…

Шарлотта только-только принялась за картотечные шкафчики, когда в коридоре вдруг послышался какой-то шум.

— Она там, в кабинете, — прозвучал голос Кимберли, и дверь широко распахнулась.

На пороге стоял одетый в униформу полицейский. Когда он шагнул в кабинет, Шарлотта потеряла дар речи. Глаза ее изумленно распахнулись, а сердце гулко заколотилось в груди. Она знает этого человека…

Какого черта делает здесь Луи Тибодо?

Глава 16

Потрясенное выражение на лице Луи было едва ли не комичным, только Шарлотте в эту секунду меньше всего хотелось смеяться. Кимберли одарила ее улыбкой Чеширского кота, потом обернулась к Луи и кивнула: