Пятый прыжок с кульбитом
Шрифт:
– Ладно, - легко согласилась она.
– Тогда махан. Это суп из печени, почек и мяса.
– А если для собачек?
– уточнил я задачу.
– Без проблем, - девчонка кивнула.
– Собачки кушают то же самое, только без перца и соли.
– Отлично, - решил я.
– Тогда готовь собачий супчик, а я на тебя посмотрю.
– Зачем?
– Не могу понять, отчего ты такая, хм... добрая.
– Это вы мою бабушку не видели!
– воскликнула пианистка.
– Она из казачек, и очень- очень добрая!
В голове
– А хотите, я приготовлю калмыцкий чай?
– девчонка разглядывала полку со специями.
Когда-то я слышал об этом напитке, а вот Антон проявил живой интерес:
– Ну-ка, ну-ка!
– Берем калмыцкий чай, спрессованный в большие брикеты. Если нет, тогда обычный чай. Добавляем жирное молоко, сливочное масло, соль, черный перец горошком. Я смотрю, у вас тут есть смесь разных перцев - можно сыпануть.
– Хм...
– задумался Тоша.
– У нас еще пряности есть: кардамон, корица и бадьян.
Он хотел съехидничать, но девчонка обрадовалась:
– Отлично! В смысле, пойдет. Для гостя такое чаепитие - счастливая примета. Это сулит благополучие и удачу в любых делах.
Вера застряла в своем институт, сдавая очередной зачет, поэтому обедали мы втроем. И калмыцкую уху ели, и чай калмыцкий пили. Ну что сказать: необычно, но оригинально. За трапезой послушали рассказы девчонки о соревнованиях по стрельбе из лука - оказывается, в Калмыкии любят это дело, и стрелять умеют все. Даже Уля. Наша пианистка еще и чемпионкой числилась.
А затем я вывел Антона на разговор. Во дворе наблюдалась тишина и полная идиллия: собачки вкушали похлебку из своих мисок, а кот Лапик умывался после трапезы.
– Значит так, - я взял его под руку.
– В целом мне понятна проблема, и методика лечения тоже.
– И в чем проблема?
Ответил одесским образом, вопросом на вопрос:
– Ты видел, как она ест?
– Очень хорошо ест...
– Вот именно!
– я поднял палец.
– Поэтому рекомендация будет простая: надо меньше жрать.
– Хм... Логично, - видимо, такая нехитрая мысль Антону в голову не приходила.
– Когда приступаешь к лечению?
Я развел руками:
– А приступать, брат, будешь ты сам.
– Почему?!
– Тут всего-навсего нужен аутотренинг. И постоянный контроль питания, физзарядка тоже не помешает. Так что переселяй девчонку из общаги к себе - и вперед. За неделю, уверен, управишься.
В районном отделении милиции жизнь кипела. К концу рабочего дня дел меньше не становилось, более того, их вал нарастал, грозя утоплением. Полковник Ягубянц зашивался, но ради Веры Радиной и ее бабушки, Степаниды Егоровны, начальник милиции бросил все, и даже включил электрический чайник. Из ящика письменного стола извлек нехитрое угощенье, банку вишневого варенья
– Степанида Егоровна, чудесно выглядите, - улыбнулся он мимоходом.
Бабушка кокетливо блеснула взглядом:
– Спасибо на добром слове, Александр Генрихович. И вам не хворать.
– Чем на пенсии заняты?
– Помирать некогда, - бабушка скорбно опустила уголки губ, - куча разных дел накопилась.
– А как здоровье, позволяет?
– Ноги пока держат, от напастей бог миловал. Кручусь как белка в колесе, на два дома. Только рука иногда ноет, - честно призналась та.
– Крутит сустав, особенно на погоду. Но все реже, внучка выручает меня массажом.
– Хорошая девочка...
– Ягубянц перевел взгляд.
– Настоящий медик. Как дела в институте, Верочка? Стипендию дали?
– Нормально, дядя Саша, - «хорошая девочка» потупилась.
– Пока тридцать пять рублей, а если сессию на пятерки сдам - будет повышенная. А там глядишь, и Ленинскую присудят. Тогда заживем!
– А ты сумеешь на одни пятерки?
– А куда я денусь с подводной лодки? Вот, возьмите, - переходя к делу, Вера выложила стол почтовое извещение. Она чувствовала себя неуютно, хотелось поскорее покончить с этим делом.
– Мама денег прислала.
Это было поразительное заявление. Но лишь усадив гостей пить чай, полковник с великой осторожностью взял в руки квадратик серой бумаги. Листок этот представлял необычайную ценность. И не потому, что оценивался в триста рублей - это была важная весточка от майора Радиной. Экспертиза, конечно, проверит, но на подделку извещение мало походило - прямоугольные синие штампы и круглые красные штемпели стояли в нужных местах. Все пробелы типографского бланка заполнились аккуратным женским почерком:
«Кому» - «Радиной Вере»
«От кого» - «Радиной Нины Ивановны»
«На ваше имя поступило» - «Почтовый перевод на сумму 300 (триста) рублей»
С оборотной стороны бумажки чернел короткий текст:
Доча, не смогла тебе дозвониться. Никто не берет трубку Как вы там?
У меня все в порядке, только возникли срочные дела.
Пришлось уехать в командировку Ты же знаешь, так бывает.
Посылаю тебе триста рублей, купи себе осеннюю куртку шапку и сапоги.
Если нужны еще деньги, возьми в ящике серванта.
Или бабушку навести, она всегда даст. Позвоню позже, как будет возможность.
Целую, мама.
Четкий почтовый штемпель города Вильнюс, что в Литовской ССР говорил о том, что майора Радину далековато занесло. Курорт Кисловодск, где ее ищут, совсем в другой стороне. И поиски там придется отменять, чтобы продолжить их на балтийских просторах. Немного утешала мысль, что все эти хлопоты теперь лягут на Комитет госбезопасности. Оставалось только звякнуть кому надо.
– Нина вчера звонила мне в деревню, - сообщила Степанида Егоровна очередную новость.