Пыль моря
Шрифт:
– Вдруг всегда может случиться, но не сидеть же сложа руки и ждать, пока нас голыми руками возьмут? Тут хоть какая-то надежда на успех.
– Ладно, хозяин. Давай отбирать людей.
– Бери тех, кто покрепче. Или лучше я сам пойду с ними, а ты останешься на джонке. Тебе с десяток матросов хватит. Остальных заберу с собой.
– Что я должен делать?
– Как фрегаты снимутся с якорей и пойдут на помощь, выходи из залива и постарайся выйти в море. Там встретимся, если богу будет угодно. Сигналь фонарём постоянно.
Мишка
– Хозяин, чего тащиться через заросли? – спросил полуголый малаец Агус.
– По морю тебя, дурья голова, сразу заметят. Думаешь, там болваны всюду? Делаю, что тебе велят.
Сильные руки вцепились в борта шлюпки и с натугой потащили по песку пляжа. Но вскоре пришлось взяться за топоры. Темнота, топкий берег и густые заросли не позволяли двигаться быстро. К полуночи едва вышли к противоположному берегу, протащив тяжёлую шлюпку шагов пятьсот.
– Передохнём малость, ребята, – приказал Мишка, тяжело дыша и обливаясь потом.
Матросы злобно ругались, валились отдыхать и жадно пили воду. Осталось шагов пятьдесят, и Мишка прошёл к берегу. Огни кораблей мирно светились в море. Мишка с удивлением увидел посыльное судно близко от берега.
– Ребята, не шуметь. Судно совсем близко. Скоро выйдем в море. Подымайся и пошли!
Корсары нехотя зашевелились и потащили шлюпку к берегу. Прибой окатил их прохладной волной. С трудом вывели лодку за полосу прибоя. Она угрожающе запрыгала на крутой волне. Обмотанные тряпками уключины не скрипели, да и гребли осторожно, стараясь не плескать.
Мишка держал в море, намереваясь зайти оттуда. Несмотря на кажущуюся близость огней судна, оно стояло достаточно далеко. Час осторожной работы – и пришлось совсем затаиться. Показалась корма, и тихий говор матросов на палубе слышался отчётливо.
Руки корсаров смягчили толчок о борт и притянули шлюпку к судну. Никто не произносил ни слова. Всё было уже обговорено. Упираясь босыми ногами, с тесаками в зубах и за поясом, матросы осторожно полезли наверх. Натужное сопение, шелест и царапание раздражали и злили Мишку. Он готов был рявкнуть на матросов, но сдерживал себя и ждал первых криков и выстрелов.
И всё же они раздались неожиданно и резко. Таиться не стало смысла, и все ринулись на палубу судна. Там уже шла сеча. Вспыхивали пистолетные выстрелы, звенели сабли, и крики сливались со стонами раненых и воплями выбегающих на палубу матросов, наспех хватающих шпаги.
– Круши, не давай опомниться! – подгонял Мишка и остервенело наносил удары. Пираты бросались на мечущихся матросов, кровь уже струйками текла по палубе.
В свете фонарей мелькали тени, но Мишка уже понимал, что ещё две-три минуты – и испанцы сдадутся. Корсары визжали и рычали, испанцы взывали к мадонне, но тут же падали, не успев ответить ударом на удар.
Мишка отёр пот с лица. Огляделся.
Меньше чем в одном ли светились огни фрегата. Мишка всмотрелся и ощутил движение. Различил в ночи далёкий звук команды.
– Ребята! – крикнул он, встрепенувшись, – продолжайте кричать и стрелять из пистолетов! Пусть думают, что ещё не все перебиты!
Матросы принялись палить и оглашать ночной воздух воплями и криками.
– Запаливай в трюме! – приказывал Мишка. – Готовься к отплытию! Пленных взять с собой, сколько их?
— Да четверо всего, хозяин! Остальные уже в раю!
– Они нам помогут грести. Пошевеливайся, черти голые! Фрегат идёт!
Попрыгали в шлюпку, прихватив капитанский сундучок и наскоро обобрав убитых. Запах дыма тянулся из трюма.
Пинками и руганью усадили испанцев на вёсла и шлюпка отвалила. Испанцы стонали, получая уколы ножами в спину. Их торопили. Сами матросы тоже сопели на банках. Шлюпка неслась в море, дальше от корабля.
– Хозяин, – блеснул белками Агус, – чем одаришь, если корабль взлетит на воздух, а?
– Что, фитиль успел приладить к бочке с порохом?
– А как же! Вот бы хорошо, чтоб и фрегат задело бы. Здорово получится.
– Не обижу, матрос. Получишь всё сполна.
Мишка видел, как огни фрегата медленно приближались к тающему в темноте силуэту судна. Тусклый свет начинающегося пожара едва заметно светился над палубой.
– Теперь бы джонка не замешкалась, – цедил слова Мишка, поминутно оглядываясь назад.
– Хозяин, и так получилось! А наш капитан не упустит случая, – и Агус смачно сплюнул в чёрную воду.
Шлюпка уже на целый ли отошла от судна, когда там блеснул взрыв и грохот прокатился по морю, затухая вдали. Костёр пылающего корабля осветил подходящий фрегат и шлюпку, только что отошедшую от его борта.
– Что я говорил, хозяин! – вопил Агус, но Мишка зло двинул его кулаком в бок, едва не упав на дно лодки.
– Тише, ты, собачий сын! Ещё услышат на фрегате!
– Откуда? Там сейчас грохот стоит и треск огня, что хоть из пушки стреляй! Ха-ха! Получили, пусть помнят нас!
Через полчаса донеслись пушечные выстрелы со стороны берега. Далёкие вспышки резали глаза.
– Неужто Сань не прорвётся? И мы ничего не можем сделать, – Мишка с волнением вглядывался в темноту.
На шлюпке притихли, наблюдая орудийные всплески огня. Даже гребцы замедлили темп гребли.
Вскоре пальба прекратилась. Никто не мог знать причину того. Тягостное угрюмое молчание никто не хотел нарушать. Шлюпка качалась на волне, что мягко ударяла в борт. Ветер с берега повеял сильнее. Близился рассвет и Мишка заторопил гребцов.
Вымотавшихся испанцев оттолкнули на дно, сели свежие матросы и Мишка с ними. Надо было успеть скрыться до восхода солнца. Если джонка прорвалась, то она догонит.