Пыль Снов
Шрифт:
— Поклоняющихся берегу.
— Ну?
— Они, кажется, думали, что берег умирает.
— Наверное, тот, что они знали. Всегда есть какие-то берега.
— Море поднимается.
— Да.
— Уровень моря, — продолжала она, глядя через окошко на город, — долгое время был неестественно низким.
— Неужели?
— Омтозе Феллак. Ритуал льда. Джагуты и их войны с Т’лан Имассами. Большие ледяные поля тают, Вифал. — Она повернулась к нему. — Ты мекрос, ты сам видел ураганы. Там, на Фентской Косе. Океаны в хаосе. Времена года исказились.
— Нет. А ты?
— Я стара, муженек. Я помню Саэлен Гара, народ, отделившийся от Тисте Анди. В родном моем мире. Они жили в лесах. Пока леса не умерли. Мы просили их перебраться в Харкенас, в другие города королевства. Они отказались. Они сказали: «Наши сердца разбиты». Их мир умер, и они решили умереть с ним. Андарист умолял.. — Взор затуманился, она снова отвернулась в окну. — Да, Вифал. Видела. И не хочу видеть снова.
— Очень хорошо. Куда же?..
— Начнем, — ответила она, — с посещения трясов.
— Что они могут тебе передать, Сенд? Перемешанные воспоминания. Невежество, суеверия.
— Вифал. Я пала в битве. Мы воевали с К’чайн Че’малле. Пока Тисте Эдур не предали нас, не перебили. Очевидно, что никакая бойня не бывает полной. Кое-кто выжил. Кажется, здесь обитали не только К’чайн Че’малле, но и люди.
— Трясы.
— Люди, которые стали трясами, приняв выживших Анди. Потом мифы и легенды рас переплелись и стали неузнаваемыми. — Она помолчала. — Но даже тогда произошел некий раскол. Или же Тисте Анди Синей Розы были более ранними обитателями, пришли до нас. Но я думаю так: некоторые трясы вместе с Тисте Анди переселились вглубь материка. Там они создали Синюю Розу, теократию с культом Чернокрылого Лорда. Аномандера Рейка, Сына Тьмы.
— А возможно ли, — предположил Вифал, — что ушли все Тисте Анди? Остались лишь трясы, принявшие, наверное, чуточку чужой крови. Всего лишь люди, но унаследовавшие спутанный клубок мифов?
Она поглядела на него, нахмурив брови:- А это мысль, супруг. Выжившие Тисте Анди использовали вначале людей, чтобы восстановить силы, выжить в незнакомом мире. Скрыться от охотников — Эдур. Потом, решив, что уже готовы, что стало безопасно, они ушли.
— Тогда почему трясы не отвергли их наследие? Их истории? Их слова? Они же явно не поклоняются Анди. Они поклоняются берегу… признай, что это довольно странная религия. Молитвы полоске пляжа и тому подобному?
— Вот почему они интересуют меня больше выживших Анди. Вот почему я желаю поговорить со старейшинами, ведьмами и ведунами.
— Мертвяк описал жуткие скелеты, которые Синн и его взвод нашли на севере острова. Полулюди, полурептилии. Выродки…
— Их быстро убивали, от них избавлялись. Это примесь К’чайн Че’малле, Вифал. Значит, до прихода Тисте Анди они жили в тени Че’малле. Но не в изоляции. Были контакты, были какие-то связи. Должны были быть.
Он
Она выглядела раздраженной. — Почему? Потому что мы разные.
— Понимаю. А они сражались с вами. Потому что вы разные или потому, что вы вторглись в их мир?
Женщина протянула руку, захлопнув ставни, скрыв вид на город и небо. Внезапно наступивший сумрак словно окутал беседу саваном. — Я ухожу немедленно, — сказала она. — Начинай собирать вещи.
С предельной осторожностью Телораст просунула коготок под веко, подцепив и подняв. Кодл склонилась для тщательного осмотра — и отпрянула, с трудом удержавшись задними лапами на куртке Банашара.
— Пьян до уссачки. Точно. Задутая свеча. Погашенный костер, разбитая лампада. Вонючий труп.
Телораст отпустила веко, поглядела, как оно закрывает глаз. Банашар булькнул, вздыхая, застонал и заворочался в кресле, мотая головой.
Два скелетика спрыгнули и пошли навстречу друг дружке. Встреча состоялась на подоконнике. Головы мотались из стороны в сторону. — Что теперь? — прошипела Кодл.
— Что за вопрос такой? Что теперь? Ты разум потеряла?
— Так что теперь, Телораст?
— Откуда мне знать? Но слушай, что-то нужно сделать! Странник, он… он… ну, я его ненавижу, вот он что! Еще хуже — он пользуется Банашаром, нашим собственным жрецом. Хотя и бывшим.
— Нашим питомцем.
— Верно. Нашим, а не его!
— Нужно бы его убить.
— Кого? Банашара или Странника?
— Если убьем Банашара, ни у кого питомца не будет. Если убьем Странника, оставим Банашара себе.
— Точно, Кодл, — закивала Телораст. — Что разозлит Странника сильнее?
— Хороший вопрос. Нужно что-то, чтобы свести его с ума, совсем свести. Вот лучшая месть за кражу питомца.
— А потом убьем.
— Кого?
— Неважно кого! Почему ты такая тупая? Глупый, однако, вопрос. Слушай, Кодл, мы только что составили план. Хорошо. Для начала. Давай подумаем еще. Отмщение Страннику.
— Старшему Богу.
— Да, да.
— Который все еще бродит тут.
— Точно.
— Крадет питомцев.
— Кодл…
— Я всего лишь думаю вслух!
— Это ты называешь думанием? Не удивляюсь, что мы закончили порванными на кусочки, мертвыми и еще хуже!
— О! А что думаешь ты?
— У меня нет времени, ведь я только и отвечаю на твои вопросы.
— У тебя всегда есть отмазка, Телораст, знаешь? Всегда.
— Ты сама сплошная отмазка, Кодл. Знаешь?
Из другого угла комнаты прокаркал голос: — О чем вы там шепчетесь?
Скелетики вздрогнули. Телораст, вытянув хвост, склонила голову перед Банашаром. — Абсолютно ни о чем, вот о чем. В этом-то, любимый питомец, и проблема! Всякий раз. Это Кодл. Она идиотка. Она меня с ума сводит! А тебя подталкивает к пьянству, поклясться готова!