Пылающие алтари
Шрифт:
Персы были на той стороне реки, часах в двух конского хода. Дозорные указали удобный брод, и всадники с ходу въехали в реку. После переправы Дион построил войско в боевой порядок по сотням, и конники осторожно двинулись на восток.
Воины головного дозора, выехав на взгорок, вдруг повернули коней и во весь опор помчались назад. Вскинутые над головами копья говорили о том, что дозорные увидели врага.
Вскоре впереди в клубах пыли показались черные всадники на дромедарах, идущих ровной и неторопливой рысью. Полы тяжелых плащей с нашитыми на них латными плитками оттягивались вниз и слегка откидывались назад при движении, отчего персы казались похожими на огромных птиц, распустивших крылья и бегущих по полю в тщетной попытке взлететь.
Черные
Сомкнутым строем без единого крика лавина всадников покатилась на персов. Вражеские воины сперва замялись, но потом погнали верблюдов навстречу.
— Ала-ла! Ала-ла! Агура Мазда [46] !
Коричневая туча, грозно ощетинившись копьями, неслась, — как ветер. От ярой размашистой поступи дромедаров дрожала земля. Кони тревожно заржали, едва — почуяли невыносимый запах разгоряченных скачкой страшных животных. Отказываясь подчиняться всадникам, они повернули вспять, смешали ряды. Напрасно сираки пытались обратиться лицом к врагу — кони обезумели. Налетевшие персы длинными копьями сбивали катафрактариев наземь, под ноги верблюдов. Если их немедленно не вывести из-под удара, созданное с таким трудом войско погибнет. И Дион подал сигнал к отступлению.
46
Агура Мазда — верховное божество у персов-огнепоклонников.
Осыпав персов стрелами, сираки откатились в сторону. Раненые верблюды заревели, зубами хватаясь за стрелы, перекусывали их, как былинки. Отбив нападение, персы как ни в чем не бывало продолжали свой путь.
Враг был опаснее, чем рассчитывал Дион. Прямой атакой его не уничтожишь! Надо хорошо изучить его повадки. Потому, посоветовавшись с Зариной, он отдал приказ двигаться за персами, не вступая с ними в схватки.
На другой день сиракам удалось взять в плен отбившегося от полка воина. Угрюмый перс в белом бурнусе злобно косился на окруживших его степняков. Он заговорил на плохом греческом языке только тогда, когда его доставили в лагерь.
Ветры больших перемен повеяли по другую сторону Кавказских гор. Некогда могучее Парфянское царство распалось. Знатный род Сасанидов объединил земли Парса, юго-западной провинции Парфии. Испугавшись усиления Сасанидов, последний парфянский царь Артабан Пятый вступил с ними в войну. Ардашир Сасанид в битве при Ормиздагане разбил парфянское войско, убил самого Артабана и стал царем.
Армия Сасанидов состояла из ополчения и отрядов союзных племен варваров. Ядром войска была тяжелая конница азатов [47] . Отдельные отряды беспрекословно подчинялись только приведшему их местному аристократу. Такое войско трудно было держать в повиновении. Укрепляла его — война. Вот почему сын Ардашира Шапур Первый затеял войну с Кушанской державой.
47
Азаты — мелкие землевладельцы, низший, самый многочисленный слой господствующего класса в древней Персии.
Верблюжий полк кед-худы [48] Жаманшина получил приказ эранспахбада [49] разгромить аланские отряды, союзные Кушану. Жаманшин легко разбил аланов и преследовал их до самой Гирканской седды [50] , перегородившей проход по берегу моря у Кавказских гор. Здесь его догнал гонец эранспахбада с повелением вернуться назад и следовать на соединение с основными
48
Кед-худа — буквально «сельский староста», выделившийся из среды односельчан военачальник.
49
Эранспахбад — главнокомандующий персидской армией.
50
Седда — стена, преграда.
Дион понял, что Жаманшин соблазнился возможностью пограбить мирные горские племена на северных склонах Кавказа. Если выждать немного, полк азатов скоро обрастет обозом, стадами и пленниками, станет небоеспособным. Тогда его можно будет подстеречь и внезапным ударом уничтожить…
Всадники в длиннополых плащах из шерсти с нашитой на них броней, сидящие на страшных, мерзостно воняющих животных, были беспощадны. Укрепления горских племен и маленькие селения вдоль равнинных рек, которым нет числа, опустошались и предавались огню, дым их пожарищ застилал широкое небо. Конные отряды горцев также оказались бессильными против персидского не столь уж многочисленного войска: лошади боятся дромедаров.
Население покидало обжитые долины и уходило в леса, в горы. Вожди с дружинами скрывались в крепостях, примостившихся на неприступных скалах, подобно ласточкиным гнездам. Звериными тропами в сиракские вежи пробирались гонцы с единственной просьбой: «Помогите!»
Персов всего около двух тысяч. У них уже огромный обоз. Всадники пересаживаются на коней, отнятых у аланов, освобождая верблюдов под награбленное имущество. Пешие воины в панцирях и кожаных штанах гонят стадо овец и коров, ведут пленников.
Маленькие отряды сиракских воинов сопровождали персов. Такой конвой действовал на нервы азатам. Не выдерживая вида стремительных всадников, снующих взад и вперед по степи в пределах видимости, они освобождали сотню или две верблюдов от ноши, садились на горб по двое — один с копьем, другой с луком — и пускались в погоню за летучими отрядами. Сираки угощали врага злыми стрелами и уносились в степь. Измотав своих дромедаров, персы ни с чем возвращались к своему каравану.
Солнце уже зашло. Горы окутались мглой. Только розовели еще одинокие дальние вершины. В десяти стадиях к югу горели огни персидского стана. Сираки же костров не разводили, чтобы не выдать места своей стоянки.
Ветер хлопал пологом шатра, порой откидывал наверху косой клин, который открывают днем для освещения, и гулял раздольно по углам, теребя волосы собравшихся здесь людей.
Ант из рода Гривастого Волка и Ассан из рода Быстрого Тарпана привязались к Зарине и добровольно исполняли роль ее телохранителей. Тонкий фитиль из полотна, смоченный нафой, тускло горел в глиняной плошке, освещая бородатую седую голову Диона и придвинувшиеся к нему лица Зарины и двух молодых воинов. Речь шла о том, идти дальше за персами или прекратить преследование, так как они, по всему видно, стремятся теперь лишь к одному — достигнуть горных перевалов и уйти в Иберию, сохранив награбленное.
— Если фаланге без конца подносить пищу, она обжирается до того, что лопается брюхо, — говорил Дион. — Персы похожи сейчас на обожравшегося паука. Если его не трогать, он постарается забиться в темную щель. Угроза сиракским кочевьям миновала.
— Персы не должны уйти безнаказанными, — возражал ему Ант, — сегодня они режут баранов у соседей, завтра явятся за нашими.
Спор Анта с Дионом прервала Зарина. Голос ее был уверенным и суровым. Из девочки-подростка она быстро превращалась в женщину-воина.