Пылающий берег (Горящий берег)
Шрифт:
— Моя охотничья свора.
Лотар улыбнулся, глядя на них одновременно с любовью и отвращением. Слово «преступник» имело к ним прямое отношение: они не признавали никаких законов племени, никаких обычаев. Он разглядывал их лица в свете костра. «Как полуприрученные волки, они при первом же проявлении слабости набросятся на меня», — подумал он.
— Ну хорошо, сыновья большой гиены, слушайте. Мы ищем бушменов, маленьких желтых убийц. — Их глаза заблестели. — Мы ищем белую девушку, которую они держат в плену, и того, кто найдет ее след, ждут сто золотых соверенов.
Лотар разгладил песок под ногами и палочкой начертил план.
— Фургоны двинутся за нами от одного источника к другому, вот здесь и здесь, а мы разойдемся в стороны, вот так и так. Все вместе мы можем прочесывать полосу в пятьдесят миль шириной.
И они двинулись на восток, как задумал Лотар, и через десять дней напали на след небольшой группы диких бушменов. Лотар созвал всех своих разведчиков, и они двинулись по следу маленьких, похожих на детские ног.
Двигались со всеми предосторожностями, Лотар тщательно разглядывал в подзорную трубу местность впереди, обходя все места, где могла таиться засада. Мысль о застрявшей в плоти ядовитой стреле заставляла Лотара вздрагивать всякий раз, когда он об этом вспоминал. Орудиями его ремесла были пули и штыки, их он не боялся, но зловонные яды, которые намешивали эти маленькие пигмеи, пугали его. Лотар ненавидел своих противников тем больше, чем ближе с каждой изматывающей нервы милей подходил к ним, двигаясь по извилистому следу.
Разглядывая след, Лотар установил, что в группе, которую они преследуют, восемь человек: двое взрослых мужчин, две женщины — вероятно, их жены. А также четверо маленьких детей, двое грудных и двое едва начавших ходить.
— Дети их задержат, — усмехнулся Варк Ян, — они не смогут идти быстро.
— Один из них нужен мне живым, — предупредил Лотар. — Я хочу узнать о девушке.
Бабушка Варка Яна, рабыня, обучила его языку бушменов, благодаря чему он мог допросить пленника. Он улыбнулся.
— Поймай одного из них, и я заставлю его говорить, будь уверен.
Бушмены охотились, собирали еду, и отряд Лотара быстро нагонял их. Он был всего в часе от них, когда бушмены с их звериным нюхом учуяли их присутствие.
Лотар нашел место, где они об этом узнали; след там как будто исчез.
— Они путают след, — проворчал он. — Спешиться и найти его!
— Они взяли детей на руки. — Варк Ян наклонился, разглядывая землю. — Дети еще слишком малы, чтобы путать след. Их несут женщины, но с такой тяжестью они быстро устанут.
Хотя след как будто исчез и поверхность дальше не была ничем отмечена, так что даже опытный глаз Лотара ничего не замечал, бушмены все же оставили след, и Варк Ян со Свартом Хендриком двинулись по нему, поневоле медленнее, потому что им пришлось спешиться, чтобы быть ближе к земле. Но они продолжали идти по следу, и спустя четыре часа Сварт Хендрик кивнул и улыбнулся.
— Женщины быстро устают. Их след стал заметней, и идут они медленней. Мы их догоняем.
Далеко впереди женщины-бушменки, сгибаясь под тяжестью детей, оглянулись и негромко завыли. На равнине показались лошади преследователей;
— Пора мне изобразить ржанку, — сказал старший из охотников. Он имел в виду привычку ржанок притворяться раненой и уводить хищника от гнезда. — Если я уведу их за собой, их лошади начнут умирать от жажды, — сказал охотник своему клану. — А когда вы дойдете до следующего источника и наполните водой яйца-бутылки…
Он передал жене закупоренный рог буйвола и не стал договаривать.
Отравить источник воды — такое ужасное деяние, что никто из них не хотел об этом говорить.
— Если сумеете убить лошадей, будете в безопасности, — сказал охотник. — Я постараюсь дать вам на это время.
Старый бушмен быстро подошел к каждому ребенку и в знак благословения и прощания коснулся их век и губ. Дети смотрели на него с серьезным видом. Когда он подошел к жене, которая родила ему двоих сыновей, та издала короткий пронзительный вопль. Он укорил ее жестом, который ясно говорил: «Не проявляй страха перед малышами». Затем, сбрасывая одежду и кожаную сумку, старый бушмен прошептал более молодому мужчине, своему напарнику в тысяче охот:
— Будь отцом моим сыновьям. — Он отдал ему свою сумку и отступил. — Теперь уходите.
Глядя на свой уходящий клан, старик заново натянул тетиву на маленьком луке и осторожно развязал полоску кожи на голове, защищавшую его стрелы.
Его семья исчезла на равнине. Он повернулся к ним спиной и пошел навстречу преследователям.
Лотар злился: они продвигались вперед медленно. Хотя он знал, что добыча всего в часе езды, они опять потеряли след и вынуждены были задержаться и разойтись в стороны, на поиски. Это произошло на плоской равнине, которая уходила вдаль и там встречалась с небом.
Равнина была усеяна темными купами низких кустов; мираж заставлял их плясать и дергаться в поле его подзорной трубы. В таких условиях невозможно разглядеть человеческую фигуру уже на расстоянии в милю.
Лошади выдохлись, скоро их нужно будет напоить. Через час придется отозвать погоню и вернуться к фургонам с водой. Он снова поднял подзорную трубу, но крик заставил его вздрогнуть и оглянуться. Сварт Хендрик показывал налево. Там Вейл Липпе, готтентот из племени бондельсварт, пытался справиться с лошадью. Та вставала на дыбы, поднимая тучу пыли.
Лотар слышал, что так лошади реагируют на запах диких бушменов и львов, но не верил в это. Вейл Липпе был совершенно беспомощен: обеими руками он держал поводья, его ружье было в чехле у седла — и на глазах у Лотара лошадь протащила его через куст и сбросила на землю.
Тут каким-то чудом, будто прямо из-под земли, появилась еще одна человеческая фигура. Крошечная, обнаженная, похожая на эльфа, она стояла всего в двадцати шагах от волочившегося по земле наездника. Сколь невероятным это ни казалось, но это существо, должно быть, скрывалось за низеньким кустиком, где и зайцу было не спрятаться.