Пылающий остров
Шрифт:
Профессор прочел бумагу и несколько мгновений смотрел в лицо доктору отсутствующим взглядом. Вдруг он ударил себя по лбу:
— Какой осел! Какой осел!
— А что такое? Почему вы присвоили себе такое ученое звание?
— Какой осел!. Доктор, немедленно одевайтесь! Извольте показать, где ваше пальто, я помогу вам одеться!
— Я могу и сам. Может, вы думаете, что я калека? Но куда вы спешите?
— На аэродром, доктор! На аэродром!
— О, вы видели этого юношу? Теперь ему понадобился аэродром!
— Я
— Но позвольте!.
— М-да!. Я ничего не могу позволить, милейший доктор. Спешим. Мы должны застать Матросова и передать ему эту бумагу.
Трясущимися руками профессор накидывал на доктора пальто.
… Красный самолет расправил свои белые складывающиеся крылья. Летчик Матросов в качестве пассажира занял место в кабине.
Начальник аэродрома, высокий, с рыжими бакенбардами, заглядывал в кабину и отдавал последние приказания:
— Смотри, брат, напасть ни с того, ни с сего могут. Тогда держи вверх и радируй. Стрелять начнут — в бой не вступай. Камнем вниз — и приземляйся. Помни, дипломата везешь! Понял?
— Понял.
— Ну вот то-то!
Вокруг самолёта толпились летчики и работники Министерства иностранных дел. Матросов слушал последние напутствия.
— Даю старт!
По пустынному вагону метро метался профессор Кленов. Доктор Шварцман не отставал от него.
— Только бы не опоздать! Только бы не опоздать! — шептал профессор.
— Ничего подобного! Ничего подобного! — кричал доктор.
— Подумать только, милейший: от такого пустяка, как возможность задержать самолет, зависит спасение человечества! — говорил Кленов.
— Вы, может быть, думаете… — начал доктор и замолчал.
Поезд подходил к станции «Аэропорт». Доктор Шварцман и профессор Кленов изо всех сил старались открыть еще запертые пневматические двери.
Самолет плавно двинулся с места. Люди махали руками и шляпами. Никто из провожающих не заметил двух бегущих по полю стариков. То, что они бежали и махали руками, в общей суматохе казалось естественным.
Когда запыхавшийся профессор подбежал к начальнику аэродрома, самолет уже превратился в точку.
— Уважаемый!. Осмелюсь обратиться… Скорее… возможно скорее верните самолет!
— Что? Вернуть сверхэкспресс? Да вы с ума сошли!
— Ничего подобного! — закричал подоспевший доктор и первым делом вцепился в пульс профессора. — Скверно, — проговорил он задыхаясь.
Начальник аэродрома недоумевающе слушал, что наперебой говорили ему старики. Потом быстро направились к радиорубке.
Все присутствующие были удивлены. Строились всевозможные догадки, но никто толком не знал, почему понадобилось вернуть самолет.
Вскоре на горизонте появилась точка, а через несколько минут на бетон аэродрома опустилась красная машина с
Кленов быстро шагал следом за еще катившимся самолетом. Доктор семенил сзади.
Едва машина остановилась, профессор забрался в пассажирскую кабину и долго что-то объяснял Матросову, передавая ему старые, много лет хранившиеся в секретном сейфе бумаги.
Телевизефон самолета соединили с Василием Климентьевичем. Министр поблагодарил профессора и дал Матросову четкие приказания. Его изображение исчезло с экрана, но самолет не отправлялся, дожидаясь приезда нотариуса для выполнения каких-то формальностей.
Только через час самолет снова готов был к полету. Начальник аэродрома выходил из себя, но Матросов медлил. Ему что-то хотелось сказать профессору. Может быть, он по своему обыкновению считал в уме.
— Иван Алексеевич, — наконец сказал он, — простите… Вы увидите Марину Сергеевну?
Профессор насупился, зажевал челюстями и сердито взглянул из-под насупленных бровей.
— М-да!. м-да!.
– сказал он, потом еще раз взглянул на Матросова.
Неизвестно, что он прочел на лице Матросова, какое воспоминание промелькнуло у него в мозгу. Может быть, он вспомнил Мод…
Около рта его легли болезненные складки, еще ниже опустились лохматые брови. Потом, вдруг по американской манере ударив Матросова по плечу, он сказал бодро и весело:
— Хорошо! Передам Марине Сергеевне привет от вас! — и вышел из кабины.
Начальник аэродрома еще раз открыл дверцу и крикнул Матросову:
— Отражательная! Отражательная!
Тот приветливо махнул рукой. Хлопнула дверца кабины, заревели мотовы, и самолет плавно побежал по бетону.
Глава V
СВЯЩЕННЫЕ ЗАКОНЫ
У подножия замка Фредериксбург на острове Зеландия — большое озеро. Серые стены дворца спускаются уступами в тихую гладь.
Высокие восьмиугольные башни касаются самого дна. Вековые гиганты парка подергиваются под водой неощутимой влажной дымкой.
Вместе со своим отражением замок словно висит в воздухе, опоясанный бахромой густой зеленой тени.
Это король Христиан IV построил на берегу озера датский Версаль. Он любил видеть дворец и небо над ним у своих ног.
Но за последнее время совсем иным стало отражение в озере. Странный нестихающий ветер покрыл гладь морщинистой рябью, и затрепетал, заколебался висящий в воздухе замок.
Жалобно выл ветер, словно навеки прощаясь с землей. Он цеплялся за ветви, в отчаянии кидался в воду, заставлял в страхе дрожать колеблющиеся башни, печально вздымал с дорожек песок и, как пеплом, посыпал им головы понурых людей, шедших в замок Фредериксбург.