Пылкая дикарка. Часть первая
Шрифт:
— Ты помнишь, что я купил однажды дом для своей старой служанки?
— Для той старой няни, что ли?
— Прекрасная старуха, но она не устраивала Лиззи. Мне хотелось пристроить кое-что из своей собственности, и поэтому, так как сюда приехал один, я остановился в одной из ее свободных комнат. Само собой, эти апартаменты роскошными не назовешь, но мне там вполне удобно.
— Ну хоть приезжай пообедать с нами. Джейн будет рада послушать новости о вашей семье.
— Я бы рад, да вынужден в скором времени уехать из города. Мой сахарный тростник уже созрел, и мне бы не хотелось оставлять без присмотра плантации во
— Ты говоришь, что ждал меня? — Ему очень хотелось знать, кто же из общих друзей видел его, и видел ли он его в компании Клео. Те из его друзей-креолов, у которых были любовницы-квартеронки, проявляли, несомненно, куда большую, чем он, осмотрительность, но даже Амос не нашел бы ничего предосудительного в том, что он взял в любовницы полукровку. Но дело в том, что он был в нее по-настоящему влюблен, и эта его страсть неизбежно вызовет пересуды.
— Да, мы поняли, что ты в городе, — сказал Амос, так как письмо к тебе Элизабет доставлено мне домой.
— От Лиззи! — Произнесенное им вслух ее имя, казалось, вынырнуло из того мира, который он с эмоциональной точки зрения давно покинул; это вызывавшее в нем разочарование место существовало где-то в прошлом, и почти ничего не имело общего с его настоящим.
Он понимал, что заставил Лиззи поверить, что будет вместе со своими друзьями, хотя, конечно, знал наперед, что будет проводить время с Клео в доме Мейзи, и от этого он еще глубже чувствовал свою вину. Вдруг перед его глазами возникла его рыжеволосая, как солнышко, дочка, которая, протянув руки, побежала ему навстречу, звонко крича своим звонким, детским голоском: "Папа, папа!"
— Я вижу, что тебя что-то беспокоит, — понимающе сказал он. — У меня срочное свидание, а Джейн, боюсь, еще нет дома. Не хочешь ли ты пообедать с нами сегодня вечером, а?
— Да, конечно, спасибо за приглашение. — Иван тут же сменил тему разговора, чтобы лишить Амоса возможности поинтересоваться, сколько дней назад он покинул Черный ручей.
— Все это время я был очень занят. Ко мне обратились несколько местных жителей, которые намерены учредить новую железнодорожную компанию. Они хотят построить железную дорогу от Нового Орлеана до Нэшвиля. Мне кажется, что это надежное вложение капитала, что скажешь, Амос?
Амос отнесся к этому равнодушно.
— В городе сейчас создается с полдюжины подобных компаний, и большая их часть обязательно обанкротится! — заметил он. — Любому путешествию по железной дороге я предпочел бы колесный пароход со всеми его неудобствами. Ты видел железнодорожное полотно, проложенное ими от пристани Портшартрен? Оно пролегло по такой болотистой местности, что рельсы уходят под воду и ненадежны. Один человек даже недавно провалился в болото через пол вагона.
— Без этого отрезка железнодорожных путей в четыре с половиной мили еще большему числу пароходов в заливе пришлось бы идти на риск сесть на мель в постоянно таящем опасность проходе через речной канал в верхней части реки, — напомнил ему Иван. — А теперь они могут прибывать прямо в Портшартрен. — К тому же дорога для экипажей, по которой должны были доставлять пассажиров от озера, превращается в грязное месиво всякий раз, как только пройдет дождь.
— Ты на самом деле
Прислушиваясь к другу, Иван был занят своими мыслями. Переслать почту с Черного ручья было непростым делом. Если Лиззи направила курьера с письмом к пристани у ручья Лафурш, значит, что-то случилось на плантациях. Может, заболела Нанетт? Такое тоже возможно. Летом, как обычно, в этих местах свирепствовала желтая лихорадка, хотя, конечно, в глубинке она проявлялась в меньшей степени, чем здесь, в городе. Его соседям-креолам в Террбоне и их рабам, судя по всему, удалось избежать заболевания, но все знали, что американцы в этом отношении куда более уязвимы. Страх охватил его, и он почувствовал острую необходимость немедленно увидеть ожидавшее его письмо.
Потом он вспомнил, как далеко находится от дома, — у Лиззи были все основания для беспокойства. Удивительно, что она не написала раньше. Шесть недель прошли, проскользнули, словно дивный сон. Теперь наступило время возвращения домой.
Одна лишь мысль о близком расставании с Клео была такой мрачно невыносимой, что он поторопился закончить беседу с Амосом, пообещав ему посетить его дом вечером сразу после сиесты, чтобы поскорее направиться к пекарне Мейзи, где они с Клео были так счастливы.
Проходя через несколько кварталов от отеля "Святой Карл", он прислушивался к сопровождавшим его шаги городским шумам. Колеса карет скрипели по булыжным мостовым, из кафе до него долетали взрывы хохота, какая-то женщина нараспев восхваляла достоинства своих имбирных пирожков, которые она несла в корзине на голове, вопли игравших в открытом дворике детишек, — и всю эту какофонию увенчивал постоянный цокот лошадиных копыт. Да, он до сих пор жил в Эдеме, но теперь его оттуда изгоняли. Как же он будет по нему скучать!
По пути к пекарне он прошел мимо ювелирной лавки, в которую они однажды вошли вместе с Клео. В витрине лежало необычное кольцо с большим топазом, цвет которого напоминал ему цвет ее глаз при ярком солнечном свете. Войдя в лавку, он купил его.
Клео сидела в тенистом дворике, одетая в мягкое желтого цвета муслиновое платье с низким декольте. Она срывала умершие темно-красные цветы ползучих растений.
Заслышав шаги Ивана, она обернулась. Он раскрыл навстречу ей руки, и она впорхнула в его объятия, издав радостный вопль, когда он ее крепко прижал к себе.
— Иван! — смеясь, отбивалась она. — Ты сейчас меня задушишь!
— Послушай, чем это ты здесь занимаешься, дорогая? Цветочки может сорвать кто-нибудь другой.
— Мейзи гонит меня с кухни, а мне больше нечего делать.
— Можешь сделать кое-что для меня, — сказал он, тыкаясь носом ей в шею, — но только не здесь. Отправляйся наверх, где посетители лавочки Мейзи не смогут нас выследить, когда я буду целовать тебя.
Улыбаясь, она взяла его за руку. Он теперь хорошо ее знал, но все же глаза Клео ему казались по-прежнему возбуждающе таинственными, особенно когда она с улыбкой глядела на него. Клео повела его по лестнице наверх и тут же споткнулась о нижнюю юбку.