Пыточное порно
Шрифт:
И как по команде, из леса со стороны заднего двора послышался барабанный бой. Он был далеким и непрерывным - медленный и низкий ритм. Женщина недоверчиво покачала головой.
Это, определенно, был не сосед - ближайший из них находился в четырех милях отсюда. Пока она с недоверием размышляла, за барабаном последовали звуки скрипки. Оба звука были отдаленными, но их нельзя было принять за обман чувств.
Дороти не знала, как реагировать на это странное явление. Вдруг зазвучало фортепиано. Музыка с каждой секундой становилась все ближе, будто в лесу маршировал невидимый оркестр. Затем, в довершение всех странностей,
– В общем-то, ты – всего лишь еще один кирпич в стене[8].
Наконец, не выдержав, старуха встала, перегнулась через перила и закричала:
– Кто вы такие, что вам от меня нужно? Я - бедная старая женщина, которой нечего предложить. У меня нет денег, и у меня нет тела, которое можно было бы взять. У меня нет ни горшка, чтобы помочиться, ни окна, в которое можно было это вылить. Пожалуйста, покажитесь и выпейте со мной чаю, если не желаете мне зла. Если же у вас злые намерения, то прошу убить меня сейчас же и избавить от этого несчастья, на которое меня обрек господь!
Музыка смолкла. Она больше не слышала ни барабана, ни скрипки, ни фортепиано, ни голоса. Музыка резко оборвалась, будто из проигрывателя вынули пластинку. Не было ни звука, только естественные шумы алабамского леса. Дороти была одна, и снова в тишине.
– О, Дороти, ты действительно сходишь с ума.
Она быстро проигнорировала случившееся, решив, что услышанное было ненастоящим - вероятно старый разум сыграл с ней злую шутку. Затем она услышала гитару и голос:
– Я получил свою первую настоящую шестиструнку, купил ее за пятерку и десять центов, играл на ней, пока мои пальцы не начали кровоточить, это было летом шестьдесят девятого.
Музыка теперь была ближе: гитара, барабан, пианино, скрипка, голос, а затем внезапно низкое сердцебиение бас-гитары. Дороти захлестнула паника, когда музыка стала еще ближе, и ее страх достиг своего пика, когда она услышала шорох в кустах. Кто бы ни играл эту музыку, он был не более чем в паре ярдов от нее, и Дороти никогда еще так не боялась.
– Покажитесь! Эта игра с разумом старой женщины зашла слишком далеко. Вы находитесь на моей территории, и я требую, чтобы вы показали себя!
Ей не нужно было больше ничего говорить. Музыка смолкла, когда виновные вышли из тени на лунный свет.
Перед ней стояли шесть существ. Они были не выше младенцев, но это были не люди, а лягушки. Они стояли на двух ногах и были одеты в колониальную американскую одежду в комплекте с мечами в ножнах. Первый нес небольшой барабан, который крепился к его телу. У одного в руке была скрипка, у другого - бас, а у третьего - гитара. Пианист повернул свой инструмент. В руках у солиста был микрофона. Шесть лягушек стояли перед Дороти Бэйн.
– Нет, этого не может быть. Вы творения дьявола, не так ли, иначе зачем бы вам носить эти маленькие мечи, если вы не планируете порезать меня на куски?
– кричала женщина, указывая морщинистым старым пальцем на лягушек.
Солист группы лягушек выступил вперед и заговорил самым успокаивающим голосом, какой только могло издать живое существо.
– Извините, что напугали вас, моя прекрасная леди, но мы пришли в качестве подарка. Мы не от дьявола, а от Aлабамских богов. Вы все эти годы мечтали о компании, и вот мы прибыли. Мы ужасно сожалеем, если напугали
Дороти было трудно смириться с тем, что боги Алабамы отправили группу из шести лягушек-музыкантов, чтобы составить ей компанию, но она не могла жаловаться. Впервые за долгое время у нее была компания. Улыбка озарила ее лицо, когда она поняла, что высшие силы действительно прислушались к ее мольбам.
Той ночью, на заднем дворе, она провела лучшее время в своей жизни. Лягушки играли классические рок-баллады, блюз, джаз, а пианист закончил вечер небольшим произведением Бетховена. Когда все закончилось и Дороти устала, лягушки собрали вещи и направились к ручью.
– Подождите, куда вы идете?
Солист повернулся к женщине и улыбнулся.
– Разве вы не провели лучшее время в своей жизни?
Вдова выглядела молодой и энергичной. Она улыбалась так, как улыбалась стольким молодым людям во времена своего расцвета. Ее тело все еще было старым, но душа помолодела.
– Да, но куда вы идете, хотела бы я спросить? Зачем бросать меня, как любовницу? Зачем оставлять меня здесь, умоляя о большем? Зачем причинять мне боль, оставляя наблюдать, как вы уходите? Почему вы, лягушки, должны идти? Разве вы не говорили, что останетесь со мной, пока боги Алабамы не решат убрать меня с этой земли?
– Да, мэм. Вы правы. Так я правильно вас понимаю? Вы просите нас остаться с вами, жить в вашем доме и провести с вами последние дни вашей жизни?
– Я была бы более чем польщена. Я буду готовить для вас, а также чистить и настраивать ваши инструменты. Арендная плата будет составлять только одну песню за ночь.
– Все ли коммунальные услуги включены?
– спросил он, и все они от души посмеялись.
Весь день лягушки развлекали женщину пародиями, политическим юмором и музыкальными балладами, которые наполняли душу Дороти полнейшим экстазом. Она полюбила лягушек. Затем однажды ночью, когда лягушки спали, Дороти вернулась в кресло, в котором сидела у ручья, где она впервые встретила чудесных существ.
Сидя там, она услышала вдалеке песню. Она слышала пианино, ситар, банджо... три банджо. Там был еще один барабан, четыре бас-гитары, туба; все эти инструменты продолжали играть, приближаясь. Все они играли совершенно разные песни, которые сливались воедино. По мере того как они приближались, их число росло.
Теперь было семь барабанов, десять или одиннадцать разных флейт - неужели это действительно двадцать, тридцать, даже сорок разных саксофонов? Пианино было бесконечно много, и там было около пятидесяти разных певцов, которые пели разные баллады. Старые песни "Битлз" смешивались с Кросби, Стиллом и Нэшем[9]. Где-то в музыкальном миксе был "Джефферсон Эрплейн"[10] с песней "Разве ты не хочешь кого-то любить". Когда музыкальная какофония достигла своим звучанием апогея пытки, от которой кровоточили уши, все они начали выходить из тени. Собравшись на лужайке у Дороти, они играли свои собственные песни.