Пьющий души
Шрифт:
Там внизу на расчищенном от камней и сора замковом дворе в кольце полу разрушенных стел люди разложили костры, которые располагались так же, как и отсутствующее сегодня звезды небесные. Костры отличались друг от друга не только яркостью и высотой, но даже цветом и формой пламени, густотой и толщиной дымного хвоста.
Удивительно, что при таком обилии открытого огня, площадь казалась почти не освещенной. В полумраке ломаными силуэтами сновали люди, подкармливая жадные до угощения костры травами и ветками.
В центре двора, на небольшой почти идеально круглой площадке свободной от костров, грудой грязного тряпья лежало существо, которое пару
На краю площадки замерла девочка, она с жалостью и ужасом рассматривать искалеченного человека, впервые начиная осознавать всю беспросветность уготовленной для нее судьбы. Еще утром она была уверенна, что нет ничего страшнее предательства близкого человека. Эмоции, теснившиеся в ее груди, казались бурей в океане, а утренние на их фоне рябью на поверхности мелкой лужи. Костры ярко и как-то синхронно вспыхнули, и на площадку шагнул хозяин замка: элегантно одетый седой старик, сохранивший, несмотря на возраст, прямую осанку и ясный молодой взгляд. Девушка вздрогнула. Её уже не могла обмануть лживая маска, она успела осознать, какой монстр скрывается за ней. Если бы не слабость от дурманящего отвара, спеленавшего ноги лучше любой веревки, девушка сорвалась бы с места и бежала бы, бежала, пока не упала от усталости, лишь бы оказаться как можно дальше от этого человека.
Да и можно ли назвать человеком этого монстра. За краем площадки замерли слуги хозяина.
Старик обвел задумчивым взглядом площадку, одинаково безразличным к замученному человеку, испуганной девочке и теням мелькающим в свете костров. Затем взглянул на диск полной луну, на золотые карманные часы, кивнул своим мыслям и произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Что ж, можем начинать? Поднимите это… — рука повелительно и в тоже время брезгливо шевельнулась в сторону сломленного.
Через мгновение рядом с безучастным человеком выросли двое схожих лицом, телосложением и в одинаковых костюмах. Они попытались предать безвольному телу вертикальное положение, но у пленника подогнулись колени, и он с тихим стоном, осел на землю.
— Ну что за неудобство! Сплошные помехи. Держите это вертикально. Отпустите, когда скажу. Ты держи здесь, а ты вот так!
Один из костюмов запрокинул человеку голову, так чтобы свет луны коснулся зрачков. Другой с легкостью удерживая на вытянутых руках тщедушное тело. Хозяин подошел не спеша, лицо сосредоточено, на губах застыла довольная улыбка, как у человека, предвкушающего нечто приятное для себя. Остановился на расстояние шага, замер: глаза закрыт, губы шевелятся, что-то шепчут. В левой руке зажат некий металлический предмет, отдаленно напоминающий рыболовный крючок на длинной ручке. Резкий внезапный выпад, серебристый блеск, и тоненький порез на груди жертвы, которая лишь слегка дернулась. Что ей пара капель крови из маленькой ранки, когда этому предшествовали недели пыток. Но еще через пару мгновений человек кричал, как никогда
А старик медленно и сосредоточенно двигал руку к себе, точно рыбак, который подцепил рыбу, но еще не вытащил ее на берег, и боится, как бы она не соскочила с крючка. Старик дернул, подсекая, и вслед за невидимой леской из пореза на груди выскользнул крохотный, но очень яркий огонек. Маленький, серебристо белый комочек света, чуть дрожал и пульсировал. А жертва перестала биться и вырываться, обвиснув в руках, державших его, сломанной куклой.
А старик, весьма довольный собой, приблизился, взял огонек на ладонь, поднес к сложенным трубочкой губам и втянул в себя. И лицо его потекло, плавясь и меняясь. Исчезли морщины и старческие пятна, потемнели брови и загустели ресницы, и на волосах растаял снег седины, открыв светло-русые пряди. Расправив, ставшие шире плечи, человек глубоко вздохнул и улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Нет, он не стал безусым юнцом, скорее мужчиной в самом рассвете сил: тридцати пяти-сорока лет.
Повернулся к белой от ужаса девушке, давая понять, что помнит о ней и ее не избежать той же участи. А затем махнул разрешающе рукой, и к жертве, которая, оказывается, была еще жива, направился очень красивый молодой парень. Его необычные серебристые волосы были убраны в тонкую длинную косичку. Элегантный белый костюм сидел на стройной фигуре идеально. А правильные черты лица рождали мысли о прекрасной статуе, что изваял гениальный скульптор. И даже глаза были статуе под стать, стольже холодны и пусты, и легкий белесый туман на поверхности.
Вот юноша подошел к безвольно замершему человеку совсем близко, схватил его за горло и резко дернул на себя. И девушке, в ужасе замершей за кругом, показалось, что пленник разделился. Вот он замер в крепких руках амбалов, и он же болтается невесомой грязной тряпкой в руке беловолосого. Или не так. Будто тень став объемной, вдруг поднялась и встала впереди хозяина.
В этот момент девушке показалось, что она сидит в огромном кино зале и смотрит жуткое и не очень интересное кино. А может, она просто спит. Сошла с ума… Умерла?
А сереброволосый между тем разорвал тень на две не равные половины. Та часть, что имела очертания головы, черным дымом втянулась в руку державшую ее. А большая упала под ноги красавчику, и, тот брезгливо переступив через нее, покинул круг. Ком тьмы задергался, принял очертание собаки. Пес поднялся на лапы, совершенно по-звериному встряхнулся и убежал, под радостный вой собратьев, приветствующего его.
Человек, и хотя разум и чувства к нему не вернулись, больным он больше не казался. И уже самостоятельно, хотя и как то слегка не уверенно, будто забыв, как ходить, скрылся в другом направление.
Все действующее лица покинули эту странную сцену среди горящих костров. Дым одного из них вдруг стал разрастаться, слоиться по земле и подниматься к небесам. Все растворялось в нем. Даже свет холодной луны, даже яркий огонь костров, и уж конечно силуэты людей и самого замка. И девушка замерла в этой беспросветной белесой мути, боясь одинаково, как пошевелиться, привлекая к себе внимания тех, кто внушал ей ужас, так и остаться совсем одной…
— А я думал, что совсем излечил тебя от этих кошмаров, — раздался рядом знакомый голос, и из дымной тьмы выступил брат. И Настя, наконец, осознав, что до этого спала и видела кошмар, сорвалась с места и, совсем как в детстве повисла у брата на шее, радостно ощущая знакомый запах и тепло.