Р-2
Шрифт:
Для меня и вовсе было в новинку, что урегулированием подобного рода споров занималась не корпорация школяров, а Вселенская комиссия, но я принял правила игры и зачитал особо интересный фрагмент показаний одного из свидетелей:
– «Сейчас станешь, как этот недоделанный святой!» Это ведь ваши слова, герр Суви? Полагаю, имелся в виду святой Сванте, покровитель ученого люда?
Заявитель помрачнел, но присутствия духа не потерял и сейчас.
– В горячке чего только не ляпнешь…
Но я и не думал останавливаться:
– После этого
Герр Суви спал с лица, крепко-накрепко сцепил пальцы и выдохнул:
– Я же ничего такого не хотел! И в мыслях даже не было!
– В самом деле?
Заявитель нахмурился и отрезал:
– Платите денежки, а с братьями я уж как-нибудь сам столкуюсь!
– Ну да, ну да…
Я сделал вид, будто листаю показания свидетелей и повел пальцем по выбранной наугад строчке.
– Или вот: здесь утверждается, что в вашем заведении возносили хулу на его королевское высочество и восхваляли Густава Пятого, а вы не только не выкинули за дверь смутьяна, но даже потакали ему и поставили бесплатную выпивку.
Ошибиться я нисколько не опасался: великого герцога крыли последними словами во всех питейных заведениях чуть ли не в открытую, а вот фирланского самодержца в пику ему превозносили до небес. И точно – при этих словах трактирщик побледнел как полотно.
– А еще утверждается, – злорадно улыбнулся я, – что вы привечаете подстрекателей и позволяете им устраивать по ночам тайные сборища!
Герр Суви вытаращился на меня так, словно привидение увидел. Он все открывал и закрывал рот, но не мог выдавить из себя ни звука.
– И даже более того, – перевернул я страницу, – один из школяров пишет, что однажды видел, как через черный ход заносили подозрительные ящики. Будто бы даже с оружием…
– Нет! – хрипло выдохнул наконец трактирщик. – Ничего такого не было!
– Было или не было, разбираться в этом придется Тайной полиции, – развел я руками. – Я вам безмерно сочувствую, но посмотрите сами: листы прошиты и опечатаны, ничего не вырвать и не вымарать. А после меня документы попадут адвокатам школяров, и эти крючкотворы с юридического факультета поднимут крик до небес. Вчера повесили пятерых подстрекателей, вы рискуете оказаться в числе следующих.
Герр Суви весь покрылся потом, дрожащей рукой он вытер лицо и проблеял:
– Я невиновен!
– Доказательства найдутся. Да вы и сами подпишете признание.
– Никогда!
– Уж поверьте моему опыту, никто долго не запирается на дыбе, – заявил я с полным знанием дела и постучал пальцами по краю стола. – Боюсь, вы потянете за собой остальных… Родных, друзей, соседей…
Трактирщик словно очнулся:
– Не нужны мне эти деньги! Просто отдайте… отдайте бумаги!
Я покачал
– Не могу.
– Я официально отказываюсь от компенсации! – выкрикнул герр Суви. – Отказываюсь, ясно вам?!
– Сядьте на место!
Трактирщик опустился на стул, а я для виду немного поколебался, затем подошел к двери и кликнул дежурного клерка. Когда тот явился, велел составить расписку на получение пятисот марок и привести сюда кого-нибудь еще, дабы подлинность подписи могли удостоверить два свидетеля.
Герр Суви не сопротивлялся и поставил закорючку со столь нескрываемым облегчением, что я всерьез заподозрил его в причастности к бунтовщикам. Заверившие расписку клерки вышли, тогда я вручил злополучные бумаги трактирщику и указал на камин. Листы немедленно полетели в огонь.
С блаженной улыбкой хозяин «Жемчужной лозы» утер вспотевший лоб и шагнул к двери, но я его остановил:
– Герр Суви, сядьте!
Трактирщик вздрогнул и послушно опустился на стул.
– Не болтайте об этом. Не говорите даже жене. Просто держите язык за зубами, а лучше и вовсе забудьте! – потребовал я. – Приходите завтра. Полагаю, магистр Кирг примет решение о справедливой компенсации.
Герр Суви рассыпался в благодарностях, выскользнул в коридор и поспешил к лестнице. Через двор к воротам он бежал чуть ли не вприпрыжку.
Я вернулся за стол, и тут же в оставленную распахнутой дверь заглянул Уве.
– Мы едем на задержание чернокнижника! Магистр Кирг берет меня с собой! – возбужденно выпалил он. – Герхардианцы тоже едут!
– Кто бы сомневался, – вздохнул я и придвинул к себе папку с протоколами осмотров выловленных из реки покойников. – Катись!
Сортировать бумаги не самое увлекательное дело на свете, но зато не придется трястись в карете и дышать перегаром магистра-управляющего. Подобное испытание сегодня я бы точно не перенес.
Брат Бруно явился, когда соседняя колокольня отбила два часа пополудни. К этому времени я настолько устал от разбора в беспорядке насованных в папку протоколов, что появлению лысого и костлявого старикана несколько даже обрадовался. Хоть какое-то отвлечение от опостылевшей рутины.
– Вы за чернокнижником? – поинтересовался я. – Еще не привезли.
– Нет, – ответил дознаватель. – Я здесь из-за колдуньи.
– Ничего об этом не знаю.
Брат Бруно опустил уголки рта и посмотрел на меня с неодобрением и даже осуждением.
– Задержанная колдунья утверждает, будто относится к ученому сословию. Мы обязаны поставить в известность об этом Вселенскую комиссию по этике, а из магистров на месте сейчас только вы.
– Остальные…
– Я знаю, где они! – перебил меня дознаватель, хмуро глядя из-под кустистых седых бровей. – Мы обязаны незамедлительно уведомить о задержании школяра, остальное нас не касается. Дальше поступайте, как сочтете нужным.
Такого шанса улизнуть со службы я упускать не собирался и выбрался из-за стола.