Раб моего мужа
Шрифт:
— Я просто хотел, чтобы моя жена доставила мне удовольствие, — промурлыкал он.
Элизабет не сразу нашлась, что ответить. Ни в одной книге не описывали подробностей того, что именно входит в супружеский долг. Хотя, кое-где проскальзывали намеки, что в браке будут вещи, которые женщина должна перетерпеть, чтобы угодить мужчине. Но то, чего хотел от нее Джеймс… Это чудовищно!
— За подобными «удовольствиями» обращайся не ко мне, — холодно процедила она.
— Спасибо за мудрый совет, дорогая супруга, — с издевкой промолвил Джеймс. — Я обязательно
— Вот и прекрасно, — сказала Элизабет. — А теперь, если не возражаешь, я тебя покину. Очень хочется спать.
Она повела плечами, пытаясь сбросить с них руки мужа, но Джеймс отпустил ее не сразу, а чуть погодя. Явственно давая понять, что именно он решает, когда ей можно уйти.
— Спокойной ночи, дорогая жена, — бросил он ей в спину.
— Спокойной ночи.
Глава 7
Элизабет ворочалась с боку на бок в тревожном ожидании, что откроется дверь, и в спальне появится муж. Застывший, липкий словно патока воздух окутывал тело, и она то откидывала измятую, влажную от пота простыню, то вновь натягивала ее на себя.
Досадно, что на двери нет засова, и нельзя запереться изнутри. Есть, правда, замочная скважина, а значит, должен быть ключ. Надо бы как-то невзначай спросить о нем у свекрови. Так, по крайней мере, Джеймс не войдет к ней, пока она спит.
Промаявшись несколько часов, Элизабет задремала. Проснулась она ранним утром — разбитая, и с тяжелой, как пушечное ядро, головой. Радовало одно: Джеймс не пришел. Может, он решил оставить ее в покое?
Элизабет зевнула и потянулась. Вот бы еще часок-другой понежиться в постели! Но увы, надо вставать и спускаться к завтраку, чтобы не злить муженька и свекровь.
— Что за дурацкая привычка — подниматься в такую рань? — проворчала она, с неохотой выбираясь из-под простыни.
За столом Джеймс и его мамаша болтали о всякой ерунде, а Элизабет молча поглощала еду. После завтрака семейство перешло в гостиную, чтобы выпить по чашечке кофе. Но едва они расселись по креслам, как с улицы донесся скрип колес и топот копыт.
— Кого там принесло? — поинтересовалась свекровь.
Джеймс пожал плечами.
— Скоро узнаем.
Через пару минут распахнулась дверь, и в комнату ворвался взбудораженный Цезарь.
— Масса Джеймс! Масса Джеймс! — бешено вращая глазами, завопил он.
— Что еще стряслось? — буркнул тот.
— Поймали ваших ниггеров, масса Джеймс!
Муж поднялся с дивана и вместе с Цезарем вышел за дверь. Элизабет переглянулась со свекровью, и они, не сговариваясь, подхватили юбки и выбежали на крыльцо.
На подъездной площадке стояла запряженная мулом телега, а у коновязи скребла копытами пара оседланных лошадей. Рядом топтался Билл Браун и два бородатых незнакомца в потрепанной одежде. Один из них держал на привязи вислоухую гончую и двух овчарок — здоровенных, лохматых, напоминающих скорее волков, чем собак.
На козлах телеги восседал белобрысый юнец, а в кузове, возле накрытого
Элизабет вспомнила, как пару дней назад муж упоминал о сбежавших рабах. Выходит, это один из них?
Джеймс спустился с крыльца и вразвалочку подошел к телеге.
— Ну-ка, что тут у нас?
Один из незнакомцев, косматый и чернобородый, сплюнул себе под ноги табачную жвачку.
— Сцапали их на болоте, мистер Фаулер, — сообщил он. — Собаки взяли след. Одного ниггера, правда, загрызли. Но вы же писали в объявлении: «доставить живым или мертвым», так что не обессудьте. А второй, пока собачки жрали его дружка, успел залезть на дерево, и мы схватили его живым.
Он подошел к телеге и откинул мешковину. Вначале Элизабет показалось, что под ней навалено пестрое тряпье, но в следующий момент она с ужасом поняла, что эти красные, розовые и коричневые лоскуты не что иное, как истерзанное, практически разорванное на куски человеческое тело. От лица почти ничего не осталось. Окровавленный череп жутко скалился двумя рядами белых зубов, а в небо таращился чудом уцелевший, вылезший из орбиты глаз.
— О, боже! — Волна ледяного озноба прокатилась вдоль позвоночника, и Элизабет застыла с открытым ртом, от потрясения забыв, как дышать.
— Отличная работа, Пирсон, — кивнул Джеймс. — Прикрой это. Дамы смотрят.
— О, прошу прощения! — Негролов торопливо вернул покрывало на место.
Джеймс взглянул на беглеца, за все это время так и не поднявшего головы.
— Ну что ж, здравствуй, Квимбо, — нарочито приветливо сказал муж.
— Здравствуйте, масса Джеймс, — глухо пробормотал раб.
— Скажи-ка, почему ты решил от меня убежать?
Негр молчал.
— Я что, плохо с тобой обращался? — вкрадчиво продолжил Джеймс.
Беглец не проронил ни слова, лишь еще сильнее понурился. Билл Браун замахнулся на него кнутом.
— Отвечай, когда спрашивает хозяин! — рявкнул он.
— Нет, — еле слышно вымолвил негр.
— Что «нет»? — передразнил управляющий.
— Масса Джеймс хорошо со мной обращался, — выдавил Квимбо.
— Тогда какого дьявола ты решил от него сбежать, паскуда ты черномазая?
Кнут свистнул в воздухе и обрушился негру на плечи. Тот сжался в комок, прикрывая скованными руками голову. Браун вновь размахнулся, но Джеймс поднял ладонь, приказывая остановиться.
— Хватит. Запри его в ящике, потом решу, как его наказать. — Он повернулся к охотникам за рабами. — А вы, джентльмены, пройдемте в мой кабинет. Вас ждет по стаканчику виски и честно заработанная награда.
Он развернулся и направился к дому. Негролов, держащий собак, сунул их поводки белобрысому юнцу, и вместе со своим приятелем последовал за Джеймсом.
— Мистер Фаулер, а с этим что делать? — Билл Браун кивнул на прикрытый мешковиной труп.
Джеймс даже не оглянулся.
— Закопай где-нибудь или свиньям скорми. Мне плевать.