Раб сердец
Шрифт:
– Что же теперь делать?
– осторожно спросил Злат.
– Ведь знаешь же, а? Не может быть, чтоб не знал.
– Сказания про Большую Паучиху помнишь?
– внезапно спросил Бран.
От неожиданности Удатной поперхнулся.
– А при чём...
– А при том.
– ответил Учитель.
– Излагай.
Глава 10 Изнеможение и боль
1.
Рать Братства очень быстро продвигалась вдоль реки Руни по направлению к Мохне. Однако союзнические
За двенадцать дней Жучила сумел сблизиться с Ратью. Он вознамерился загнать отряды Брана в речную излучину, где не было бродов, мостов и переправ, чтобы разгромить там восставших.
Оба войска оказались друг против друга.
– Видишь зарево?
– спросил Брана поздним вечером Ждан Ратник.
– Костры в стане лешелюбов.
На третьи сутки выжидательного противостояния в час второй свечи все отряды Громыха Жучилы - за исключением часовых - крепко спали. Внезапно в шатёр Жучилы вошёл денщик осторожно разбудил его и сообщил, что пойман ратник Братства. При задержании брановец не оказал сопротивления, безропотно позволил себя обыскать и обезоружить. После чего заявил, что он не соглядатай, а желает поговорить с каменьградским военачальником о чрезвычайно насущных делах.
Громых тут же вскочил с постели. Сказывалась военная выучка: для сна ему хватало часа-двух, чтобы чувствовать себя великолепно. Он быстро оделся и приказал денщику привести к нему перебежчика.
Тот был щуплым молодым человеком с вытянутым и бледным до синевы лицом.
– Меня зовут Пуст Чесотка.
– сказал перебежчик, огляделся, увидел складной табурет и сел.
– Тебе не позволяли садиться.
– не повышая голоса заметил верховный воевода союзного войска.
– Так я разрешения и не спрашивал.
– безмятежно возразил ратник.
Громых усмехнулся, упёрся кулаками в стол и пристально посмотрел перебежчику в глаза: -Мы вешаем рунских выродков, последышей Чёрного властелина. Ловим и вешаем. Захотел облегчить нам работу - сам явился? Что ж, оценено и зачтено. Вздёрнем на свежей, чистой верёвке.
– А еще пару тысяч вздёрнуть не хотите? Могу устроить.
Громых Жучила отпрянул в угол палатки и, заложив руки за спину, недоверчиво оглядел Пуста Чесотку.
– Если злоумышляешь, -внушительно выговаривая каждый слог, сказал он, -предупреждаю: простым повешением не отделаешься. Меня не проведешь, здесь дурачков нет.
– Да полным-полно!
– с дерзкой ухмылкой обнадёжил перебежчик.
– Кишмя кишат. Думаешь, ежели ты в чинах-наградах, значит всё и всех насквозь видишь? Ха, вот и первая твоя ошибка - в этом деле с Браном тягаться и не думай.
– А ну короче! С чем пришёл?
Чесотка злобно оскалился: -Впервые в жизни хотел оказать услугу оборонцам свободы и разносчикам народоправия и - нате вам! Во, приём, а! Во, признательность!
– За что благодарить, кроме прерванного сна?
– раздраженно прошипел Жучила.
– Удавить мерзавца!
– Эй-эй, не торопись, дядя!
– Пуст сбросил с плеча цепкую руку денщика.
– Я, видишь ли, состою в мелкой прислуге
– Короче!
– нетерпеливо повторил Жучила, глядя на Пуста Чесотку с недоверием.
– Так вот, оказался я при Братстве совершенно случайно и вовсе не по убеждениям. Пожалели они меня, жизнь сохранили, хе-хе... До того пришлось поболтаться в шайке Хохаря Ражего. Там занимался подделкой денежных бумажек, долговых расписок всяких. Дар у меня, понимаешь, необыкновенный - любой почерк изобразить могу.
– Дальше, дальше!
– Да не гони, дяденька начальник, не на скачках! Известно, что у Брана в гонцах – вороны? Они таскают приказы, донесения всякие, я много раз видел, когда посуду мыл и тряпки стирал около Ждановой палатки. Так вот, могу в лесу какую-нибудь случайную ворону подбить, прицепить к её лапе бумажку, накатанную почерком Брана. Ну, вроде как его приказ быстро сниматься и топать затем-то и туда-то. Вот, мол, не долетела до шатра птичка двух шагов, геройски погибла, но я её нашел и принёс тебе, дорогой Ждан. А в указанном в подделке месте ты устроишь засаду.
Громых больше не перебивал Чесотку, слушал того со всё нарастающим вниманием, не спуская с того пристального жгущего взгляда. Когда изменник закончил, плеснул в кубок вина из кувшина, придвинул его по столу Пусту, раздумчиво произнёс:
– А ведь вся эта болтовня - Бранова ловушка. Разве не так? Где ручательства, что ты сказал правду?
Пуст Чесотка в несколько глотков осушил кубок, вытер губы: -Я сам - ручательство. Совру - шкуру с меня снимешь.
Громых Жучила осклабился: -И это коварная выдумка Брана. Жизнь тебе не дорога, ты согласен ею пожертвовать во имя победы Братства. Учитель подсказал, как это сделать. Не так ли?
– Еж тебе в зад, начальник, спятил совсем, не иначе! Никому нельзя доверять, ясное дело, но это уж чересчур. Какую возможность упускаешь!
Верховный воевода союзного войска молча смотрел на Пуста.
– Ладно.
– сказал тот.
– Сдаюсь, дядя. Вынудил-таки всё рассказать до конца. Слушай. Завтра-послезавтра разведка донесёт тебе, что основные силы Рати под началом Брана двинулись по направлению к Мохне. А Ждан останется здесь, у холмов. Какой удобный случай разбить врага поодиночке, правда? Вы броситесь на Ждана, ввяжетесь в сражение. А брановы отряды, которые вовсе никуда не собираются уходить, ударят вам в спину. Полное окружение и...
– Отлично придумано!
– одобрил Жучила.
– Просто замечательно.
– Ещё бы.
– Ничего у них не получится.
– Не сиди я пред тобою - получилось бы. Так вот, тут-то и сработает мой замысел. В записке, которую якобы принес ворон будет содержаться приказ Ждану отвести свои отряды от холмов к излучине Руни, до которой не меньше трёх-четырех часов пути. Там их и будете поджидать. Нападёте внезапно, пока братья-ратники не построятся в боевой порядок. Именно этих нескольких часов вам должно хватить для полного разгрома ждановцев. Бран просто не успеет выручить своих.