Работа быть монстром: Стажер
Шрифт:
Наша битва превратилась в безумный танец, в котором я, словно вихрь смерти, кружил среди воинов, оставляя за собой лишь алые росчерки. Шестое чувство вело мой клинок, указывая следующую жертву. Орк с двумя топорами, орк с копьём, шаман с тотемом — все они падали один за другим. Но сколько бы я ни обрушивал на них сталь, ряды орков не редели. Их было слишком много.
Настоящие проблемы начались, когда во время битвы орки впали в ярость и стали значительно сильней. Увернуться от их ударов стало невозможно. Тяжёлый молот обрушился на спину, топор полоснул по плечу.
Всё это время, незаметно для врага, я использовал свою ульту. Каждые десять секунд моё тело исторгало облачко фиолетовых спор. Вдохнув их трижды, орки получали метку проклятия — призрачный узор чёрной бабочки расцветал у них на спинах. Проклятье, казалось, не делало ровным счётом ничего. Ни урона, ни слабости, ни единого видимого эффекта.
Спрашивается, и зачем я только потратил на эту способность целых четыре очка навыков? Вопрос, достойный размышления, но истина проста: чем туманнее эффект, тем страшнее его сила. Вопрос не в том, что должно случиться, а что уже произошло.
Веселье началось, когда я восстановил руку и навыком Рассекания очертил алую дугу. Фонтаны алой крови окрасили и без того красных орков, и в этот миг сработало проклятье. Орки замерли на мгновение, а затем… словно безумные псы набросились друг на друга. Топор одного орка с хрустом расколол череп товарища, а в следующее мгновение его самого пронзили кинжалами, вздымая над собой словно трофей.
Мой «Токсичный фейерверк» — это симфония хаоса, дирижируемая ядом и безумием. Суть его заключалась в том, что трижды вдохнув отравленные миазмы, жертва получала проклятую метку. Сама по себе метка была безобидна. Она лишь предвестник грядущей бури. Но стоило пролиться крови проклятого, как безумие охватывало всех, кто её касался. И чем больше орки резали и кромсали друг друга, тем глубже погружались в пучину кровавого безумия. Теряя всякое различие между врагом и союзником, они с остервенением уничтожали себе подобных, превращая поле боя в адский карнавал.
Единственный недостаток «Токсичного фейерверка» — его непригодность для использования вблизи союзников или против одиночной цели.
Восстановив сломанные кости и заменив части изорванных доспехов, я поднялся во весь рост и, с довольной усмешкой, присоединился к всеобщему «веселью». Спустя двадцать минут, оставив за собой горы из двух тысяч мёртвых орков, я с силой пнул ногой массивный рычаг.
Прозвучал лязгающий щелчок, шестерёнки пришли в движение, и тяжелые ворота начали медленно подниматься. Через несколько мгновений моему взору предстали две сотни игроков, которые с недоумением таращились на меня круглыми глазами.
Глава 26
Белый Орк
Саблезуб, лидер рейда, отчаянно пытался скорректировать падение, но из-за зелья левитации его и других игроков закружило в воздушном вальсе. Завывание ветра в ушах сопровождалось воинственными криками орков, которые принялись метать копья в ещё не приземлившихся игроков.
Вместо
— Чёрт! Это ж надо было так просчитаться, — бросив взгляд на свод пещеры сам себе сказал Саблезуб. — Расстояние оказалось слишком большим. Вот нас и раскидало по округе. Нужно было взяться за руки или подвязаться одной верёвкой. Впрочем, поздно об этом рассуждать. Сейчас я должен найти остальных и уничтожить босса.
Главный замок был неподалёку, но между Саблезубом и его целью стояли полчища красных орков. Они кишели повсюду: сновали по улицам, выглядывали из-за углов. Прятаться минуя опасность времени не было, поэтому стиснув рукоять легендарного меча, Саблезуб пошел прямым путём.
Первая стычка с орками была короткой. Они только и успели, что увидеть образ игрока, который пронёсся мимо них в сияющих доспехах. Навыки Саблезуба были сбалансированы между скоростью и силой. Несколько боевых навыков позволяли ему наносить смертельные удары. Но был у него и один скрытый козырь — кровь дракона. В пылу битвы он преображался: кожа покрывалась неуязвимой чешуёй, зрачки сужались, позволяя разглядеть самую быструю атаку.
Кровь орков смешалась с грязью под его ногами. Двадцать хладных тел остались лежать на узкой улице за его спиной. Каждый удар меча был смертоносным, и с каждым убитым орком замок становился ближе.
На своём пути, кроме орков, Саблезуб встретил игроков — трёх воинов, жреца и ассасина. Они были потрёпаны стычкой с орками, но полны решимости и веры на успех. Чем ближе Саблезуб подходил к замку, тем больше к нему присоединялось игроков. Вскоре их было девяносто восемь — грозная сила, сметающая всех орков на своём пути.
Приблизившись к главным воротам замка, Саблезуб остановился. Он осмотрел массивные ворота, высокие каменные стены. Его насторожила тишина. Поблизости ни одного орка.
— Идём в обход, — скомандовал Саблезуб. — Уверен, за воротами нас ждёт засада.
Игроки не стали спорить. Во-первых, ломать обитые железом ворота та ещё морока, а во-вторых их тоже напрягала тишина. Они двинулись вдоль стены, пока не обнаружили небольшую дверь, ведущую на кухню. Внутри их встретил удушающий запах гари и гнилья. Тусклый свет, льющийся из огромных печей, освещал мрачное помещение. С потолка свисали цепи с крюками, на полу валялись обглоданные кости, как людей, так и исполинских монстров. Стены были испачканы засохшей кровью, а по углам копошились тени.
Сначала царила тишина, нарушаемая лишь звоном цепей и потрескиванием огня, но внезапно раздался утробный орочей рык и отчаянный крик жреца. Из темноты выскочил огромный орк-повар. Его накачанное тело скрывал окровавленный фартук, на голове красовалась нелепая белая поварская шляпа, а в руках он держал внушительных размеров нож для разделки мяса. Орков было не больше двух десятков, но от этого они были не менее опасны. Один из них в один удар перерубил стальной щит и едва не сломал воину руку.