Работа легкой не бывает

Цумура Кикуко

На следующий день, когда я пришла на работу, господин Хакота спросил, успешным ли оказался мой поход.

– Вообще-то, – ответила я, – я нашла знак и прошла по стрелке, но хлебных деревьев не нашла.

– Это почему же? – спросил он, озадаченно склонив голову набок.

– На знаке было указано «300 метров вперед», а я шла и шла, но деревьев не увидела. Только углублялась в лес. Но я принесла с собой оттуда несколько плодов хурмы.

– Сколько?

– Три, – соврала я, сознавая, что шесть – это уже почти за «пределами разумного».

С другой стороны, мое разочарование из-за ненайденных хлебных деревьев было так велико, что, пожалуй, оправдывало такое количество присвоенной хурмы.

– Вы их съели?

– Только один.

– Сам я до хурмы не охотник. Каждый год моя жена обещает насушить ее, но руки так и не доходят. Но это к слову. – Он развернул карту и обвел пальцем указатель. – Посмотрим… так… ладно, загляну туда сегодня после обеда и проверю. А утром мне надо еще сделать дыры в проволочной изгороди.

– Сделать дыры, а не заделать их?

К его произношению я еще не привыкла, поэтому решила уточнить, хоть вопрос с указателем был здесь ни при чем. Господин Хакота поморщился и кивнул.

– Это строго между нами, – начал он, – но мы вообще-то делаем дыры в изгороди для тех людей, которые не успевают покинуть парк до закрытия.

– Ого.

– В такой ситуации лучшее, что они могут сделать, – дойти до музея и попросить помощи у сотрудников, которые в это время еще работают, но иногда посетители сворачивают не туда и продолжают идти. Рано или поздно они добираются до границ парка. В число моих служебных обязанностей входит проделывать дыры в наружной ограде, чтобы они могли выйти.

– Ну и ну, сколько же всего происходит в парке!

– Да уж, так бывает, когда территория парка настолько велика.

Господин Хакота пожал плечами, словно желая сказать: ну, что поделаешь! Однако его тон отдавал фамильярностью, напомнившей мне, как родитель ворчит на ребенка. Этот человек в самом деле любит парк, подумала я.

Господин Хакота пообещал заехать днем, поэтому утром я, как обычно, занималась перфорированием билетов и бродила по округе. В обед я съела онигири и выпила суп-мисо быстрого приготовления из супермаркета по соседству с домом, потом приняла вызов от господина Хакота по рации.

– Что случилось? – спросила я.

– У нас заблудившийся человек. Кажется, где-то в ваших краях, прием.

– Кто он, этот человек?

– Женщина средних лет в красной куртке. Видимо, потерялась, когда собирала каштаны вместе со своей спутницей, прием.

– Поняла. Мне попробовать поискать ее?

– Да, будьте добры. По словам ее спутницы, в последний раз она видела ее возле чего-то желтого на дереве – думаю, это наверняка дождевик «Кангрехо», прием.

А-а, подумала я, втайне впечатленная тем, что жуткая драная тряпка и впрямь служит ориентиром.

– Хорошо, постараюсь как можно быстрее добраться до дождевика, прием.

– Спасибо! – Господин Хакота отключился.

Я затолкала в рот остаток онигири, глотнула мисо, вышла из хижины и села

в багги. Маркеры, ведущие к дождевику, – те самые, которые я воткнула в землю еще в первый день, – были на месте. Поначалу мне казалось, что на багги я рискую уехать слишком далеко, поэтому я обследовала окрестности, передвигаясь пешком, но в последнее время привыкла доезжать на багги до известных ориентиров.

Женщину в красном анораке я нашла довольно быстро.

– Привет! – окликнула я ее.

– О, вы как раз вовремя! – Ее глаза заблестели. – Моя подруга потерялась.

По-видимому, женщина даже не подозревала, что потерялась она сама. Когда я объяснила, что это ее подруга попросила нас разыскать ее, она сразу сникла.

– Ох, стыд какой! Извините, что побеспокоила вас.

– Нисколько! – Я покачала головой и предложила ей сесть в багги сзади.

– На сайте я прочитала, что здесь множество каштанов, только собирай.

– Вот как?

– Колючих оболочек каштанов на земле в самом деле много, но все они пусты.

У этой женщины возникли те же подозрения, что и у меня, подумала я, но постаралась не выдать их и ответила:

– Да, говорят, их живность съедает.

– Правда? Неужели здесь водятся настолько ловкие животные, что они умеют разламывать оболочки пополам и вынимать из них каштаны?

Такой скептицизм я не могла не поддержать. В попытке несколько сгладить впечатление я объяснила, что каштаны продают в парковом магазине, а сама тем временем размышляла над сказанным. Обезьяна еще могла бы расколоть оболочку, пользуясь каменными орудиями, думала я, но сомнительно, чтобы обитающие здесь белки были способны крепко ухватить каштан и разломить оболочку голыми лапками.

Я доставила женщину к конторе «Даров леса» и удостоилась потока благодарностей от ее спутницы. В ответ я только качала головой и повторяла: «Нет-нет, это пустяки!» – а женщина на прощание подарила мне упаковку с пакетиками чая из лопуха. По-видимому, она купила их в отделе сувениров конторы, ожидая, когда спасут ее подругу. Я бросила взгляд на госпожу Кудо и господина Нодзима, стоящих поблизости, безмолвно спрашивая, можно ли взять чай, и когда оба кивнули, словно отвечая: «А что такого?» – я как можно вежливее поблагодарила женщину и приняла подарок.

К себе в хижину я вернулась на багги и уже парковалась, когда заметила, что ко мне из-за деревьев выходит господин Хакота. Видимо, пока я искала потерявшуюся женщину и отвозила ее в контору, он ходил проверить знак.

– Вы не поскупились на маркеры, так что я быстро нашел дорогу, но с указателем ничего хорошего!

– «Ничего хорошего»? Что вы имеете в виду?

– Да то, что указывает он совсем не туда! Если идти в ту сторону, до хлебных деревьев не дойдешь.

– Правда?

– Должно быть, кто-то из посетителей пошутил. Ужас! Я выдернул его и поставил так, чтобы он указывал куда надо, но он страсть какой тяжелый, и спина у меня теперь уже не просто побаливает.