Работа над ошибками (Puzzle)
Шрифт:
— Почти никакой... — ответил Алексей машинально, но тут же все вспомнил и попытался вскочить на ноги. Но голова тут же закружилась, и он снова рухнул на лежанку. Да, он успел заметить, что лежит на широкой деревянной лежанке, застеленной чем-то уютным и мягким, в чистой и светлой комнате обыкновенного деревенского дома. Впрочем, не совсем обыкновенного; уже непривычного расположения — под самым потолком — горизонтальных пряумоугольников окон было достаточно, чтобы понять это. Но на душе все равно почему-то стало спокойно, да и Илма сразу же успокаивающе заговорила:
— Леша! Лежи тихо!
При этих словах глаза девушки засияли такой неподдельной радостью, что Алексей, преодолев боль, улыбнулся.
— А как твоя нога? — вспомнил все сразу Алексей.
— Уже лучше! — радостно кивнула Илма. — Моя мама умеет лечить, и ты все сделал как надо, там — в пещере!
— Это не я, а Лекер... — поправил Алексей. — Кстати, о пещере! Кто это так меня припечатал?
Илма виновато опустила голову.
— Это мой брат, Аарнуу... Он подумал, что это вы ранили меня! Хорошо, что от его вопля, когда он на тебя накинулся, я проснулась, а то бы он точно тебя убил!
— А как же Лекер?! — снова попытался привстать Алексей.
— Он... в порядке, — слегка замявшись, ответила Илма. — Уже познакомился с моими братьями и куда-то пошел с ними.
— И все-таки мне надо встать, — сказал Алексей, вновь пытаясь подняться. Но голова опять закружилась и дико заболела. “Черт, сотрясение мозга, похоже!” — подумал Алексей.
— На, понюхай еще! — сказала вдруг Илма и протянула к его носу пропитанную чем-то тряпочку.
Алексей послушно вдохнул, и опять будто по самим мозгам шибанул запах, от которого он и очухался. И сразу стало значительно легче. Боль немного отступила.
Алексей взял ладонь Илмы в свою руку и благодарно погладил. Илма посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
— Леша, спасибо за то, что ты спас меня!
И вдруг она быстро наклонилась и поцеловала Алексея прямо в губы. Затем вскочила на ноги и быстро вышла из комнаты.
У Алексея перехватило дыхание, а голова закружилась еще сильнее, только сейчас это головокружение было не болезненным, а напротив — приятным. Алексей прислушался к охватившему его чувству и удивленно хмыкнул. После гибели Ларисы он не то что не испытывал ничего подобного, но сама мысль, что такое с ним может произойти — казалась кощунственной! И вот тебе — пожалуйста!
“Я что, влюбился?” — спросил сам себя Алексей.
“Похоже на то”, — ответил себе он же.
“Ну, и что будем делать?”
“Будем жить — посмотрим!”
После этого непродолжительного внутреннего “диалога” Алексей еще минут двадцать лежал, блаженно прислушиваясь к происходящим в его душе и сердце переменам. Затем он осторожно опустил ноги с лежанки и, придерживаясь за стену, направился к двери. Выглянув в нее, Алексей прислушался. В доме царила полная тишина.
— Илма! — позвал Алексей, но ответа не последовало.
Тогда Алексей собрался с силами и вошел в соседнюю комнату. В ней царил уют и порядок. Самодельная деревянная мебель, но стол покрыт цветной вышитой скатертью, широкие трехъярусные лежанки в углу также аккуратно застелены цветастыми покрывалами. В углу рядом со столом — что-то наподобие большого буфета с глиняной посудой, раскрашенной яркими красками. В общем, все говорило
Алексей, шагая все более уверенно, направился к двери, ведущей на улицу. Солнечный свет, ворвавшись в дверной проем, на миг ослепил его. А потом попривыкнувшего к свету Алексея вновь ослепила красота сочных красок здешнего мира. Вдохнув полной грудью густого, насыщенного ароматами неведомых цветов и трав воздуха, Алексей почувствовал себя бодрым и почти здоровым.
Перед ним лежала сельская улица, каждый двор которой утопал в сказочной зелени и волшебной красоты цветах. Как и весь этот мир, они казались нарисованными художником, не пожалевшим ярких красок. Алексей сделал пару шагов и остановился в задумчивости. Куда он идет? Наверное, никуда — просто невозможным казалось ему сейчас сидеть, сложа руки, или лежать, скрестив ноги! В душе бушевали неотступающая тревога и зарождающаяся любовь, а краски и запахи нового мира манили и звали к себе. Решив для себя, что все же прогуляется сначала по улице, Алексей зашагал по хорошо утрамбованной, теплой грунтовке.
Шагая не спеша и ни о чем не думая, наслаждаясь просто прелестями окружающего мира, Алексей не сразу заметил, что навстречу ему, из дальнего конца улицы, кто-то быстро приближается. Лишь услышав, что бегущий человек выкрикивает его имя, Алексей узнал в приближающейся фигуре Илму. Возможно, он не узнал ее сразу, потому что девушка снова была в своей привычной одежде, а точнее — почти без нее, только лишь в коротенькой светлой юбке и серебристых сандалетах. Да еще вместо белого бинта ее нога была завязана теперь чем-то зеленым.
— Леша! Бежим скорее! — закричала Илма, увидев, что Алексей остановился. — Ты можешь бежать?
— Что случилось?! — крикнул в ответ Алексей, бросившись Илме навстречу. — Тебе самой рано еще бегать!
— Там... там... — отчаянно вспоминая русские слова, замахала куда-то рукой девушка. — Там убивают Лекера!
— Кто убивает Лекера?! — ужаснулся Алексей, припустив еще быстрее.
Дождавшись, когда Алексей поравняется с ней, Илма, прихрамывая, побежала рядом.
— Братья и другие воины! — ответила Илма, глядя куда-то себе под ноги.
— Но почему?! — воскликнул Алексей недоуменно. — Что он им сделал?!
— Они говорят, что он враг... — Илма замолчала, вспоминая подходящее слово. — Лазутчик!
— Какой лазутчик?! Что за бред! — Алексей чуть не споткнулся.
— Помнишь, я рассказывала тебе, — Илма, хоть и была взволнована, и быстро бежала, говорила почти не запыхавшись, — еще там, у тебя дома, что мои братья бьются...
— Помню, — ответил Алексей, который, напротив, дышал уже как паровоз.
— Они бились с такими же, как Лекер!