Работай на меня! Выходи за меня!
Шрифт:
— Полотенца в шкафчике, запасная щетка на полке за зеркалом. — Волосы Снежи растрепались, щеки раскраснелись, глаза блестели. Мне захотелось ее прижать к себе и…
Но запах немытого тела снова добрался до моего носа, и мне пришлось побороть желание.
— Пять минут.
За несколько шагов я дошел до ванной и закрыл за собой дверь, пока желание забрать Снежу с собой не пересилило благоразумие.
Когда я взглянул на себя в зеркало, то увидел заросшую щетину и такие синяки под глазами, что казалось их мне кто-то поставил. Но на самом деле, во всем были виноваты лишь батюшка «сон» и матушка «нервное истощение».
Последние
Другой одежды у меня не было, поэтому, сделав пометку в голове «написать Анне», я обернул полотенце вокруг бедер и вышел из душа. Снежа поправляла одеяло, пододеяльник явно изменился, хоть и остался белым.
— Ты сменила постельное белье?
Снежа покраснела и быстро отвернулась.
— Эм-м-м, да?
Я усмехнулся, но решил тему не развивать. Просто подошел к кровати, сдернул полотенце и лег. Накрываться, естественно, не стал. Не мог же я лишить себя удовольствия понаблюдать за тем, как легкий румянец разливался по щекам девушки, что было удивительно после нашего крышесносного траха.
Жаль только Снежа быстро взяла в себе в руки. Более того, приняла мой вызов. Наблюдать за тем, как она медленно расстегивала брюки и снимала их, было чуть ли не самым эротичным, что я видел в жизни. Снежа не пыталась меня соблазнить. Она просто раздевалась, но я почувствовал, как мой член дернулся. Пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы успокоиться. Но как только Снежа стала медленно расстегивать пуговицу за пуговицей на бордовой блузке, дзен, который я ненадолго обрел, перешел в стадию «овладей». Если бы не титаническая усталость, которая разлилась по моему телу, которому наконец удалось оказаться на мягкой горизонтальной поверхности, я бы обязательно последовал голосу инстинкта.
— Иди ко мне, — я протянул руку, когда блузка упала на пол.
Снежа не сопротивлялась. Опустила колени на кровать и подползла ко мне. Я подтянул ее к себе, мысленно благодаря за нижнее белье, которое Снежа не успела снять. Окажись она обнаженной, мы вряд ли бы уснули.
— Ты прекрасна, — прошептал я на ухо Снеже, которая уютно устроилась у меня на руке.
Погружаясь в сон под успокаивающее биение сердце Снежи, я сильнее вцепился в нее. Она оказалась единственным якорем, который удерживал мое благоразумие. Хотя не уверен, что после завтрашнего разговора Снежа окажется такого же мнения.
***
Меня разбудил аромат кофе и тихий звон посуды. Кто-то что-то уронил, но последнее не разбилось. Иначе вместо тяжелого вздоха, я бы услышал кое-что явно нецензурное.
Образ Снежи сразу всплыл перед глазами, я будто наяву увидел, как она закатила глаза и подняла несчастную кружку, которая выскользнула из ее тонких пальчиков.
Я чувствовал ее аромат на подушке и под назойливый звон iPhone снова погрузился в сон. Но раздраженное «Что?», сказанное Снежей, быстро привело меня в чувства. Я убрал руку с лица. Яркий свет сразу хлынул через незатемненное окно. Он отражался от белых стен, что еще сильнее раздражало глаза.
— Я сказала, что сегодня меня не будет!
Не думал, что шепот мог быть таким зловещим.
— Вам мало, что я встала раньше семи утра, чтобы присоединиться к оказывается ничего не значащей конференции? Ее через
— Да ладно, а заключить договор, прежде чем я начала делать свою работу нельзя было?
Скрип кожаной обивки дивана прозвучал, как жалобный стон раненого животного.
— Как я и написала в сообщении, что мой отгул — это компенсация за напрасно проделанную работу. Мне все равно, какие у вас там были планы и как вы их собирались завлечь. В моем контракте четко прописано, что за проекты я берусь, когда договор заключен. Теперь, прежде чем браться за очередное дело, буду проверять каждую бумажку, чтобы на ней стояли заветная подпись и печать со стороны заказчика. Могли хотя бы предупредить меня, что это своего рода «прослушивание».
Я резко поднялся с кровати и собрался пойти к Снеже, но вовремя вспомнил, что запасной одежды у меня не было. Хорошо, его вчерашнее полотенце лежало у кровати. Поэтому я снова обернул его вокруг бедер и вышел из спальни. Снежа сразу же перевела на меня взгляд. Но не успела ничего сказать, потому что я забрал у нее телефон.
— …понимаешь, мне нужно было, чтобы ты выложилась на сто процентов. Это контакт очень важен для нас. Если бы Усманов…
— Что Усманов?
Лепет Вениамина тут же прекратился.
Я ожидал, что Снежа попытается забрать у меня телефон, поэтому отошел на кухню. Но она в черном шелковом халатике лишь обошла диван, и держа в руках кружку с кофе, прислонилась к его спинке. смотрела на меня. Взгляд Снежи был полон смеха и не отрывался от меня.
Я отключил вызов, когда понял, что тишина затянулась.
— Связь что ли прервалась? — я пожал плечами, кладя телефон на столешницу за столом.
— Или кто-то проглотил язык, — Снежа оторвалась от дивана и направилась ко мне. — Кофе?
— Да, пожалуйста.
У меня руки чесались забрать девушку в свои объятья, но вместо того, чтобы подойти ко мне, Снежа обогнула меня и взяла стеклянный кофейник из капельный кофеварки.
— Кружки в ящике за твоей спиной, — Снежа взглянула на меня, после чего перевела взгляд за мою спину.
За мной находилось раковина, над которой висел ящик для посуды. Если его так, конечно, можно назвать. Пока я доставал единственную кружку, которую там увидел, удивился, что посуды было не так много. Кто дома хранит только три тарелки, две чашки, три бокала для вина и два рокса?
Ответ пришел сам собой — тот, кто дома почти не бывает.
Пока Снежа наливала кофе, я смотрел на нее. Кухня не выглядела большой, но из-за того, что на ней не было лишней техники, а духовая печь и микроволновка оказались встроенными, появилось ощущение пустоты. И Снежа во всем этом «свободном» пространстве немного терялась.
Держа обе кружки, Снежа подошла к мини-столику, который стоял у окна и вместил бы за собой максимум два человека. Это не учитывая, что стула рядом с ними тоже было только два. Снежа поставила наши напитки на стол, вернулась за телефоном, вильнув передо мной аппетитной попкой, и только после этого устроилась за столом. Какой бы спокойной она не казалась, инстинктивно хотела сохранить между нами расстояние, иначе смотрела бы на меня, а не в окно, когда я садился напротив. Можно было бы, конечно, пододвинуть стул ближе и вторгнуться в личное пространство Снежи, но, с учетом того, какой разговор нам предстоял, я бы сам предпочел, чтобы стол стал буфером.