Работы Фрейда по технике психоанализа.
Шрифт:
Мне показалось, и вы увидите почему, что г-н Ипполит, присутствие и выступление которого весьма почетны для нас, являет нам свидетельство беспристрастного критического мышления во всем, что мы знаем о его предшествующих работах.
Обсуждаемая проблема затрагивает если не всю теорию познания, то, как минимум, — суждения. И поэтому я попросил гна Ипполита не только дополнить меня, но и сообщить строгому тексту "DieVemeinung' те нюансы, что лишь он один способен отметить.
Я думаю, что здесь возникли бы определенные сложности для мышления, неискушенного в тех философских дисциплинах, без которых нельзя обойтись в данном
Данная работа лишний раз свидетельствует о первостепенном значении всех трудов Фрейда, где акцент, охват, особая направленность каждого слова заслуживают того, чтобы быть оцененными и включенными в самый строгий логический анализ. Именно такие нюансы и отличают эти слова от тех же терминов, более или менее приблизительно сгруппированных последователями Фрейда, которые знакомились с проблемой, если можно так сказать, из вторых рук и никогда ее полностью не разрабатывали, — следствием чего явилась деградация аналитической теории, оборачивающаяся вечным разбродом мнений.
Прежде чем предоставить слово г-ну Ипполиту, я хотел бы привлечь ваше внимание к замечанию, сделанному им в ходе спора, возникшего в результате своеобразного взгляда на вещитех, кто говорил об отношении Фрейда к пациентам и стиле его вмешательств. Тогда г-н Ипполит пришел Z" на помощь…
Ипполит: —…в одном лишь моменте.
Лакан: —..да, в одном. Если вы помните, речь шла о том, чтобы выявить основополагающее, сознательное (intentionnelle) отношение Фрейда к пациенту, двигавшее его намерением заменить подчинение, производимое внушением или гипнозом, на анализ сопротивлений посредством слов.
Я весьма сдержанно отнесся к мысли, что это было проявлением воинственности, стремления к власти — остаточных явлений его амбициозного поведения в юности.
И один текст, отрывок из "Массовой психологии и анализа человеческого Я", является в этом плане решающим доказательством. В данной работе Фрейдом впервые выведено Я как автономная функция — в связи с коллективной психологией, то есть в отношении к другому. Я заметил вам это лишь с тем, чтобы подтвердить мою собственную точку зрения относительно функции собственного Я. Итак, отрывок из четвертой главы "Внушение илибидо".
"Все вышесказанное подготовляет утверждение, что внушение (вернее внушаемость) является далее неразложимым прафеноменом, основным фактом душевной жизни человека. Так считал и Бернгейм, изумительное искусство которого я имел случай наблюдать в 1889 году. Но и тогда я испытывал уже смутное чувство протеста против тирании внушения, когда на больного, оказавшегося недостаточно податливым, кричали: "Да что же вы делаете? Vousvouscontresuggestionnez/", то я говорил себе, что это вопиющая несправедливость и насилие. Человек, конечно же, имеет право на противовнушение, если его пытаются подчинить себе посредством внушения. Мой протест принял затем конкретную форму возмущения тем фактом, что внушение, все якобы объяснявшее, само объяснению не подлежало. Я повторял по этому поводу одну старую шутку: 'Христофор носил Христа, а Христос весь мир, скажи-ка,
Ведь это настоящий бунт Фрейда против насилия, которое может нести в себе слово. Потенциальная склонность анализа сопротивлений, о которой говорил тогда Z является полным искажением смысла анализа, и в практике его следует избегать. Я полагаю, что в этом отношении данный отрывок весьма показателен и заслуживает того, чтобы его процитировали.
Еще раз поблагодарив г-на Ипполита за сотрудничество, я прошу его высказать свои соображения по поводу текста "Vememung". Как я слышал, г-н Ипполит достаточно много уделил ему внимания."
Мы крайне признательны г-ну Ипполиту за предоставленную нам возможность проследить за мыслью Фрейда в полном объеме и коснуться того, что находится за пределами позитивной психологии и что ему замечательно удалось определить.
Мимоходом я хотел бы заметить следующее: настаивая в семинарах на транспсихологическом характере поля психоанализа, мы лишь обнаруживаем то, что в нашем опыте очевидно, как очевидно оно и в каждой работе человека, впервые открывшего перед нами двери психоанализа.
Нам есть что вынести из размышления над данным текстом. Крайняя насыщенность сообщения г-на Ипполита, возможно, в некотором смысле более дидактична, нежели то, что говорю вам я, в своем стиле и с определенными намерениями. Я попрошу размножить текст его доклада для всех присутствующих, поскольку я думаю, что он представляет собой наилучшее предисловие к тому различению уровней, к тому критическому исследованию понятий, в которые я стараюсь посвятить вас с целью избавиться от всякого рода путаницы.
Разрабатывая текст Фрейда, г-н Ипполит показал нам различие уровней Bejahung, принятия, с одной стороны, и той негативности, что закладывает на более низком уровне — я специально пользуюсь огрубленными формулировками — строение субъектно-объектного отношения, с другой. Вот о чем с самого начала говорит нам столь незначительный на первый взгляд текст, предвосхищая, таким образом, некоторые из наиболее современных выводов философской мысли.
Одновременно это позволяет нам разоблачить двусмысленность, от которой не могут избавиться многие авторы, говоря о пресловутой оппозиции интеллектуального аффективному как если бы аффективное было своего рода окраской, невыразимым качеством, которое следует искать в нем самом и совершенно независимо от опустошенной оболочки чисто интеллектуальной реализации отношения субъекта. Такая концепция, толкающая анализ на своеобразный путь по крайней мере наивна. Малейшее необычное, даже странное чувство, выказываемое субъектом в тексте сеанса, воспринимается как потрясающий успех. Вот что вытекает из такого основополагающего непонимания.
Аффективное не является как бы особой плотностью, которой не хватает интеллектуальной разработке. Оно не размещается в мифической области по ту сторону продуцирования символа — якобы предшествующей формулированию дискурса. Уже одно это позволяет нам уловить, я не говорю определить, в чем состоит полная реализация речи.
У нас осталось немного времени. Я хотел бы сразу же на конкретных примерах показать, каким образом ставится вопрос. Тут стоит выделить две стороны.
Рассмотрим сначала феномен, разработка которого полностью обновила перспективу психопатологической мысли — я имею в виду галлюцинацию.