Рабы свободы
Шрифт:
Вот в каком изнурённом и депрессивном состоянии она добралась к вожделенному «источнику». Если желание исполнится прямо сейчас, она здесь так и останется навеки – прототипом мифической спящей красавицы... может быть, эта сказка когда-то имела в своей первооснове именно такой случай? Какая-нибудь красавица прошлого добралась – и уснула от усталости...
– Необходим яркий свет, – сказал Такеши Ошима.
Сейчас будет, – отозвался Макс. – У меня тут в сумочке трофейный фонарик завалялся. Мощный.
Макс, а у тебя в загадочной сумке случайно атомной бомбы нет? – спросил вдруг Японец.
Бомбы нет. А жаль... Я бы с невыразимым удовольствием эту зону влияния...
Они коротко рассмеялись. Значит, шутка действительно уместная, если не пожалели сил на смех.
Эллен нехотя покопалась в памяти... Разыскала воспоминание о ещё одной великой легенде родом из далёкого прошлого.
Ухитрившись уловить «соль», не пожалела сил на улыбку.
– Ничего себе поворот сюжета! – услышала она, когда вспыхнул свет.
Фонарь был действительно мощный. И Японец ЗНАЛ, зачем нужен яркий свет. Но просто знать и... УЗНАТЬ – две большие разницы.
Японец слово в слово процитировал Макса.
Такое... ни в сказке сказать ни пером описать.
Разум пытался подобрать адекватную ассоциацию, но все воспоминания бледнели в бесплодных попытках уразуметь, что открылось органам чувств и каналам восприятия.
В очень отдаленном, грубейшем приближении произошло нечто вроде мгновенной трансморфизации внутренней среды, инициированной и катализированной явившимся извне лучом света.
Неровные стены, еще мгновение тому назад смотревшиеся обычными стенами обычной пещеры, кое-где покрытыми слабо мерцающими пятнами, под воздействием яркого света ВСПЫХНУЛИ и трансформировались в непостижимую систему линз и зеркал, сотворившую сложнейшее многомерное и многогранное образование буквально СО ВСЕХ СТОРОН.
Трое человеческих существ, сподобившихся лицезреть воистину фантастическое преображение, ощутили себя молекулами, угодившими внутрь гигантского КРИСТАЛЛА.
Эллен ничего не оставалось, как слово в слово повторить четыре слова, дважды прозвучавшие из уст ее спутников.
Действительно, НИЧЕГО СЕБЕ...
Пункт девятнадцатый
МИР: ПЕЩЕРНЫЕ ДЖУНГЛИ
(дата: двадцать пятое ноль первого тысяча сто тридцать девятого)
– Добавку? – спросил Ошима-сан.
Эллен молча покачала головой, а Макс протянул тарелку.
Все забываю спросить, – Японец добавил ему каши, – это правда, что ты червей кушал, или специально придумал?
Бывало и хуже. Один раз чуть было человечины не перепало.
И?
Вышли
Макс ненавидел вспоминать эту историю. Но сынка мультимиллионера, ведущего крайне разгульный образ жизни, случалось, ЗАНОСИЛО. Еще и как!
– Тогда для тебя концентраты и консервы – настоящие деликатесы, – прокомментировал Такеши Ошима.
Мужчины, перестаньте, – попросила Эллен.
Тебе легко, у тебя не растёт борода. Знаешь, как чешется... Ощущение, что там перхоть.
А жучков никаких нет? Маленьких человеколюбивых жучков... – Японец почесал свою отросшую жиденькую бородку.
Они такой грязи не выдержат.
Это точно. Удел человеческий другим тварям не по силам.
Сколько уже? Три недели без мыла и воды?
Чуть меньше. Девятнадцать суток.
У меня такое чувство, что больше. Месяца три...
Три недели. Целых три недели они проторчали взаперти в этой вонючей (теперь уже и благодаря им), километровой длины прямой «кишке», протянувшейся от камеры с ручейком до... КАМЕРЫ кристаллической. Спустя девятнадцать суток красота уже не воспринималась. И слов красивых не находилось. Выхода нет? Нет. Камера.
ТЮРЬМА.
Чем бы она на самом деле ни являлась, для них – тюрьма.
Поедали концентраты. Благодаря наличию воды, голодная смерть им в ближайшие пару месяцев не грозила – сублимированная пища из крохотных пакетиков превращалась в полноценную порцию еды. Совершенно неаппетитной, но исключительно питательной.
Пялились друг на друга. Пялились на стены. На пол. На пятна плесени. Потом надоело. Большей частью с закрытыми глазами сидели, и разговаривали. Поговорить было о чём... Пока не надоело.
Главная тема: Ловушка.
И они в ней. Узники мифа о свободе.
ВО ПОПАЛИ.
Идей, как получить обратный билет наверх, – ноль. Ни-че-го.
Часы превращаются в сутки, сутки слагаются в недели. Тела зарастают грязью. Вода течёт тонюсенькой струйкой, её хватает только для питья и еды.
От вони никуда не деться. Начиная с третьих суток – гадили в одном отрезке, неподалёку от входа в кристаллическую камеру, а спали в полусферической. Но вездес-сущая вонь ухитрялась преодолевать километровое расстояние.
Отверстие в углублении – размером с ладонь. Спускать в него отходы метаболизма побоялись. Вдруг забьётся. Вода постепенно заполнит объём, и если не найдёт себе нового стока... если они доживут, с голоду не помрут раньше... Пленники свободы захлебнутся.
Единственное отрадное обстоятельство – дышится нормально. Откуда-то поступает свежий воздух. Задохнуться не грозит.
Только бы хватило выдержки ДЕРЖАТЬСЯ...
Идеальная могила. Никакой спутник-шпион не засечёт...
Ты в школе никогда на олимпиадах не бывал?