Рабы свободы
Шрифт:
Между разумными существами легитимно допустимы лишь два вида взаимоотношений: принуждение и прошение.
Независимый подневольному только приказывает. Невольник невольнику – может и приказать и попросить. Подневольный у независимого может только попросить, но это не значит, что просьбу исполнят. Независимый может приказать независимому, но это вовсе не значит, что отданный приказ выполнится.
Но независимый всегда исполнит ПРОСЬБУ независимого.
Иначе будет воспринят как взбунтовавшийся невольник, подлежащий умерщвлению.
Такова этика уоханцев, выработанная
ЛИШНЕГО уоханцы не попросят никогда. И не прикажут.
Таково высшее достижение этики уоханцев. Предохранитель от невыполнимых просьб и непосильных приказов.
До планеты иных оставалось два зигзага (иные зовут их «час») лёту, когда к «Плюющему на...» обратился друг друга уважаемого предводителя наездников. У этого человека было достойное имя Максотэмбенивапривыкерг, «Разделяющийся по своему желанию на много маленьких и не очень частей», и он появился в утробе «Плюющего на...» вместе с тремя другими гостями Лораваприткудеронар'а. Но от прочих троих этот существенно отличался.
Ибо умел разговаривать на языке ззмеев.
И говорил правильно. Лучше даже, чем Лораваприткуде-ронар.
А ещё человек знал ИМЯ. Он попросил Ноктедфарротс-манектачин' а, и ззмей не мог не выполнить просьбу. Взбунтовавшимся невольником кому охота стать...
Человек показал живому звездолёту направление, сказал, на какое расстояние нужно продавить нору, и ззмей повернул клиновидную голову в указанную сторону...
Человеку и нужно-то было совсем мало. Чтобы космозмей проделал нору к ближайшему миру иных, связанному лабиринтом постоянных норных проходов, и срыгнул его в первом попавшемся отрезке какой-нибудь из частей лабиринта.
Всего-то навсего.
Затем ззмёю можно было возвращаться обратно и продолжать выполнять просьбу предводителя наездников.
«Плюющий на...» и эту маленькую просьбу исполнил с удовольствием. Хотя шастать в лабиринт постоянных нор иных звёздные змеи не любили ещё больше, чем приближаться к планетам. Кому охота НАРЫВАТЬСЯ.
Пункт тринадцатый
МИР: КЛОНДАЙК
(дата реального времени: двадцать пятое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)
... Конечно, никто особо не рассчитывал остаться незамеченным, но реакция Мы превзошла предощущение.
Встречать вышли все без исключения члены совета.
«Комиссары» чинно выстроились на поле, необозримыми рядами. Тысячи и тысячи разноцветных пятен личин были повёрнуты в мою сторону, и казалось, что поле залито морем цветов.
Ещё бы.
Впервые в жизни этой семьи «нога» другой сущности ступала во внутренние покои семейного «гнезда». Личности не враждебной, но и не совсем «своей».
Равновеликие сюда не совались, а другой силы, способной дерзнуть припереться в дом без приглашения, в освоенной вселенной доселе не наблюдалось. С момента зарождения сверхсущности В ЭТОМ МИРЕ.
Но за последние недели реального времени в сети миров объявились НОВЫЕ
Ты прошёл, например. Прямёхонько в святую святых
Я-Мы.
Реально. В тело.
Сюда стремился, прекрасно зная, что именно в этом мире концентрация мощи разума семьи достигает наибольшей возможной на данный период величины. Помня, что на эту планету в течение десятилетий из всех пунктов сети сошлось и здесь погибло столько бренных тел паломников, что можно было бы покрыть ими всю поверхность.
Сплошным, всепланетарным ковром...
– Мы ждали Ты. Приветствуем. Слушаем, – от имени всех них обратился ко мне широкоплечий атлет в расшитой сияющими позументами военной униформе с бриллиантовой маршальской звездой на погонах. Но мне-то ясно зрилось, мне-то проще простого выдернуть из океана слившихся воспоминаний искомую каплю и проведать, что этот кластер суперпамяти произошёл от маленького плешивого мужчинки лет сорока пяти, в бытность индивидуумом служившего младшим архивариусом в хранилище документов мэрии одного из миров кольца 2. А чтобы узреть, каково состояние тела, занятого им для встречи Ты, и выхватывать ничего не нужно. Невооружёнными глазами, блин, в упор видать. Хреновее некуда состояние, однако. Вся грудина бывшего здоровенного чернокожего «мазафа-кера» покрыта сплошной коростой, вместо левого глаза чёрная спёкшаяся дыра, по остаткам изгрызенных крысами гениталий ползают черви... Гримёры сериалов «ужасов» от такого образчика для подражания восторженным визгом изошли бы.
На самом деле – прямо в этом мире, в имеющихся телах-носителях, реально могли бы находиться не более десяти процентов «месеров». (Этим словечком, кажется, прессеры уничижительно обзывают миссионеров?) Вздумай они разобрать тела по одному на каждую нить. Девять из десяти остались бы рассеяны по другим мирам. На всех здесь просто не хватит живых организмов. Не так уж много уцелело в Клондайке живых телес адептов...
Но многие и не нужны. Достаточно, что «по много» сегментов в каждом наличном теле-носителе размещено.
УМОЗРИТЕЛЬНО здесь без проблем разместились ВСЕ. Ну, кроме некоторых, временно выбывших за пределы сети мультипроходов...
«Все?.. Ага, сейчас. – Горькое сожаление переполнило меня. – Кукол дёргают за нитки, на лице у них улыбки, вверх и в темноту уходит НИТЬ... Где же оно, где, таинственное нечто, сосущее энергию из человечества? Вампир, питающийся разумом...»
Невольно смотрю вверх. Помстилось или нет, но вдруг испытал то самое иррациональное ощущение, «морозом по спине», которое возникает, когда за тобой кто-то исподтишка наблюдает.
Вверху никакой оскаленной морды с гляделищами, пылающими адским пламенем, не обнаружилось. Хотя это вовсе не значило, что ИХ там нет.
Где бы они ни были, вверху, внизу, внутри... освобождение человечеству пока только снится.
На почву, плоскую равнину, некогда служившую особям «предыдущей формы жизни» сельскохозяйственным угодьем, с небес моросил мелкий, тёплый дождь. Струйки щекотно стекали по моей личине... то есть по лицу тела, на время позаимствованного. Ничего так была девица когда-то. Не моего вкуса, но вполне симпатичная.