Ради большой любви
Шрифт:
– Ты мне ничего не должен.
– Зато ты мне должна, – хмуро заявил он.
– Я?! – растерялась Маля, но вспомнила: – А, на моем счету лежат твои деньги.
С ленивым превосходством, которое бывает только у людей сильных, не разменивающихся на эмоции, он перебил:
– Я за тебя столько бабок отвалил, что ты никогда со мной не расплатишься. Я тебя выкупил.
– Выкупил? У кого?
– У всех. У прокурора, Урванцевой, Чупахи. Ты теперь моя собственность. Снимай свой халат, я тебя отпросил, поедем домой.
Домой – это приглашение войти в его жизнь, войти навсегда. А что она принесет с собой? Маля опустила голову, давясь слезами:
– Паша… Не могу. Ты на виду, всем интересно, как ты живешь, с кем и почему. Найдется новый Скляренко, станет копаться в моей жизни, а там… ты потом будешь жалеть. Я бы очень хотела
– Я же сказал: вы-ку-пил. Это значит: никто никогда не сунет к тебе нос. И ко мне. Поехали. Чемергес ждет, он хочет плова, я тоже.
От него шел поток уверенности и твердости, которые весомее всех признаний и клятв в любви до гробовой доски. Князев водил носом по ее лбу, а под ногами Мали уплывал пол, так и умереть можно. Но у нее были еще и обязательства:
– А Кеша? Я не брошу его…
– Твой ходячий артефакт обойдется мне дешевле, чем ты.
– Я серьезно, а ты шутишь.
– Малика, это все такая ерунда. Мне пришлось решать куда более сложные проблемы, но все позади. И опять ты споришь. Я скучал… Короче, поехали!
Чемергес подпрыгнул, увидев их, взялся за руль, скаля полубеззубый рот. Князев небрежно бросил ему, открывая перед Маликой дверцу:
– Домой, на сегодня все.