Ради победы
Шрифт:
После ухода Надежды судьи дали нам день на отдых, заявив, что второй конкурс будет только завтра. Я испытала немалое облегчение при этих словах - признаться, мне требовалась небольшая передышка! Первое испытание стало действительно испытанием... по крайней мере, для меня! Остальные-то лицемерно сочувствовали "бедной Наденьке", хотя в глубине наверняка радовались, что она ушла. Уж Роман с Петром Ивановичем не могли не радоваться! Те ещё ханжи...
Я спешно скрылась от их косых взглядов у себя в комнате. Закрылась и улеглась на кровать, отвернувшись лицом к стене. Я чувствовала себя грязной... оплёванной.
В конце концов, злость победила прочие чувства, даже зачатки раскаяния (хотя я не ощущала себя столь уж виноватой - это ведь конкурс!), и я, подняв себя с постели, решительно направилась к комнате Камиллы и Настасьи. Не знаю, что я собиралась им сказать... в чем убедить... в любом случае, моим планам не суждено было реализоваться.
Я остановилась у двери своих соперниц и уже хотела постучать, когда до меня донеслись голоса - веселый Настасьи и ленивый нашей стервочки.
– Да, подленькая она, согласна, - скучливо говорила Камилла.
– Однозначно!
Моя сжатая в кулак рука замерла в миллиметре от двери. Я напряглась, прислушиваясь. Она? Какая еще она? Учитывая, что Надя ушла... видимо, подразумевают меня! Или Ядвигу?
– Я бы так не смогла!
– подхватила Настасья. Я не видела ее, конечно, но была уверена, что она опять улыбается... интересно, эта девица бывает серьезной?
– Ну... зависит от обстоятельств, - не согласилась Камилла.
– Но если уж решаться на такое... нужны весомые обстоятельства!
"Они все-таки обо мне!" - с яростью подумала я, чувствуя, как кровь густой волной приливает к моим щекам. И это был не румянец смущения, о нет!
Я едва сдерживалась, чтобы не ворваться в их комнату с гневными криками... останавливало меня два обстоятельства: во-первых, не хотелось признаваться, что подслушивала... а во-вторых (и это было главным), я надеялась узнать что-нибудь еще.
– Пойми, она сделала вид, будто дружит с Надей!
– воскликнула тем временем Настасья.
– А потом ее предала, и зачем? Ее бы не выгнали после такого простенького конкурса!
Меня всю передернуло от возмущения. Простенького! Что она понимает?!
– Да, было очевидно, что выгонят мужчину, - донеслось до меня.
– Не знаю, зачем она так поступила...
– Как я уже говорила - подленько, - признала Камилла, как мне казалось - весьма охотно.
Подленько, значит?! Ну, что ж... вы еще ничего не видели, дорогуши... особенно ты, драгоценная Камилла!
И я, тихо отойдя от дверей, вернулась к себе в комнату. Мне предстояло кое-что обдумать...
...конец дневниковой выдержки...
Выдержка из дневника Камиллы
В два часа дня я поняла, что жутко хочу есть. Наверное, проголодалась из-за полуторачасовой болтовни с Настасьей - сплетни всегда повышали мой аппетит. Особенно, если сплетничала я... как в этот раз.
–
Я мрачно покосилась на нее. Всего лишь обед, обычный прием пищи, а она вырядилась в такое вычурное платье, словно собралась на торжественный вечер! Причем, судя по смелому декольте, в качестве "девушки эскорта"... Хочет кого-то "подцепить"? Или просто по привычке показывает все, что имеет... и умеет?
Я тоже сменила утренний наряд, но выбрала комплект поспокойнее, как будто Настасье назло. К счастью, мне не нужны вырезы до пупа и мини-юбки, чтобы оставаться эффектной! Я заметна всегда и везде... спасибо маме и папе за прекрасную "работу"!
– Вчера у них был крайне неудачный суп, - продолжала Настасья, старательно подкрашивая губы.
– А вот картошечка вполне ничего...
Я с трудом подавила раздражение. Сказать откровенно, эта девчонка успела меня утомить. Я ничего не имею против общительности, сама люблю поговорить, но всему ведь есть мера! Настасья ни на секунду не замолкала...
– Пошли...
– буркнула я и поплелась в столовую, хмуро размышляя о необходимости следующие полчаса терпеть присутствие этой болтушки... я предпочитала принимать пищу в более спокойной и приятной обстановке.
Однако в столовой меня ждал сюрприз: обычно я сидела рядом с Настасьей, но сегодня за наш с ней столик подсела и Василиса.
– Можно с вами? А то после ухода Нади мне как-то грустно...
– жалостливо сказала она.
Мы с Настасьей ехидно переглянулись.
– Ну... ты приложила к этому руку, не так ли?
– невинным голосом напомнила моя соседка со своей неприятной улыбочкой и потянулась к вазочке с орешками.
Василиса не смутилась.
– Что ж... наверное, я была неправа! Но это ведь просто конкурс, в конце концов!
– заявила она с пренебрежением.
– Я что, вам мешаю?
– Тут тесновато...
– признала Настасья, по-прежнему улыбаясь... и как у нее щеки не немеют от постоянного напряжения?! Годам к тридцати у этой большегрудой дурнушки образуются весьма заметные мимические морщины - и поделом!
– Тебе, конечно, тесновато, - ядовито признала я, выразительно покосившись на природное богатство девчонки.
Василиса подавила смешок и устремила на меня свой взгляд, решив, видимо, игнорировать Настасью:
– Ну, так что, я остаюсь?
– Давай, - лениво позволила я. Особа она неприятная, конечно... но Настасья не только не лучше, она в придачу болтливее! И одна я ее общество не выдержу...
Увы, мой план оказался провальным. Выяснилось, что если в одиночестве Настасью терпеть нелегко, то в комбинации с Василисой - почти невозможно! Я едва досидела до конца обеда и, кажется, получила аллергию на их общество! Во всяком случае, мне сделалось дурно, и я ушла в комнату, где и провалялась в постели до ночи. Даже на ужин не пошла - от одной мысли о приеме пищи меня начинало мутить. Вот до чего доводит неприятная компания!