Ради смеха, или Кадидат индустриальных наук
Шрифт:
– Только одно. Что и у вашего поколения хватало подонков.
– Не спорю. И наша совместная цель, чтобы их с каждым годом, с каждым днем было все меньше и меньше.
– Ну и эрго? — с вызовом спросила Оля.
– Вывод, хочешь сказать? Вывод напрашивается такой. Только ты не улыбайся, пожалуйста. Потому что истина до удивления проста. Она звучит так: без труда не выловишь и рыбку из пруда. Вот такое эрго! А если его чуть-чуть расшифровать или, вернее, вникнуть в самую суть, то получится, что в нашем обществе нет ни одного фактора, который бы заставлял человека становиться дрянью.
— Словом,
— Да, трудись честно и все придет.
— И никаких проблем?
— Меньше будет проблем. Ты вот, Оля, съехидничала, что у нас в совхозе семьи верные. А ведь это действительно так. Потому что семьи создавались не в кафе и не на танцульках. Тебе, наверное, трудно понять, какое для нас было счастье выбраться из землянки, купить кухонный гарнитур, отправить пацанов в свою школу. Но стоит ли об этом?.. Про пуд соли — это точно сказано. А посмотри на сегодняшние браки. Сумасшедшие ресторанные свадьбы, отдельные комнаты или квартиры с гарнитурами, а то еще и машины в приданое. Где им, молодым, знать цену заработанному рублю, когда все преподносится на блюдечке. Залезай в постель и жди, когда родители жрать приготовят. Какая это семья? Ведь люди-то познаются в трудностях, в умении бороться с ними. Вот где проверяются мужья да жены. А когда приходишь на все готовенькое — что может связать жениха и невесту?
– Пустячок под названием любовь, — сказала Оля.
– Любовь — это повод к женитьбе, — убежденно ответил Константин Васильевич. — И мало кому удается растянуть ее на всю жизнь. За любовью в хорошей семье появляется другое чувство, великое чувство — уважение друг к другу. И оно навсегда, до конца. Ты согласна со мной, Нина?
Нина Васильевна кивнула головой.
– Согласна, Костя.
– А я не согласна! — демонстративно объявила Оля, поднимаясь из-за стола. — Не согласна я! Но от этих разговоров я, наверное, чокнусь.
— Оля! — запротестовала Нина Васильевна.
— Нет, точно чокнусь! Дядя Костя, у вас там что — другая планета, другая цивилизация? У вас молодоженов загоняют в землянки? Или после свадьбы дают им в руки кайло, чтобы они вместе преодолевали трудности? Так у вас?
— Оля, что за тон? — снова вмешалась Нина Васильевна.
— Пусть выскажется, видно, накипело.
– А я высказалась. Теперь ваша очередь. Только прошу иметь в виду, что на нашем да и на вашем календаре последняя четверть двадцатого века.
— Спасибо, учту, — с улыбкой согласился Константин Васильевич. — Но я не совсем понимаю, что ты хочешь услышать? Как у нас справляют свадьбы?
— Начните с этого.
— Хорошо. Свадьбы у нас шумные, многолюдные. С этого года всем молодоженам предоставляются отдельные квартиры.
— С гарнитурами?
— Да, вскладчину, как правило, покупаются гарнитуры. Кайло ни жениху ни невесте мы не даем — у каждого своя работа.
– А где трудности, с которыми надо бороться? Константин Васильевич посмотрел па Нину Васильевну, развел руками и улыбнулся:
– Племянница-то думает, прижала. — И повернувшись к Оле, продолжил. — В логике это называется подмена тезисов. Я рассказывал, Оля, о том, как создавались наши семьи. Наши. Но мы ведь не в вакууме живем. Дети смотрят на нас, учатся у нас, как строить семьи. Так что проколов у наших детей
– Значит, впереди никакого просвета? — быстро спросила Оля.
– Трудная задача. — Константин Васильевич разрезал яблоко, раздал по дольке сестре и племяннице и повторил. — Трудная. А есть ли выход? Не знаю. Можно только предполагать, что количество неудачных браков сократится.
— Это что-то новенькое, — заинтересовалась Оля. — Почему?
– От нашей образованности. Туманно? Тогда слушай. Ты знаешь, я знаю, сестра моя знает, как много сейчас разводов. Какой отсюда вывод? Быть осторожнее, осмотрительнее. Ведь любой развод — это горе, драма. Мы не враги своим детям и поэтому сейчас во всех семьях родители внушают будущим женихам и невестам: не торопитесь, впереди целая жизнь. И поверь, Оля, они не будут торопиться. Браки повзрослеют, ну а это в свою очередь предостережёт от многих ошибок. Ведь браки в двадцать пять, тридцать лет намного надежней.
– Дядя Костя, а ведь это резонно, — чуть подумав, согласилась Оля.
— Более того, я думаю, что придет время, когда для тех, кто подал заявление в загс, будут проводиться… будут проводиться… не знаю, как и сказать. Ну что-то под вид сборов. Мы считаем нормальным свадебное путешествие. Ну а почему бы не сделать такое путешествие перед вступлением в брак. Представь, в каждом городе есть такой уголок, где целый месяц женихов и невест учат повара, психологи, врачи, экономисты, портные, няньки, вплоть до электриков. Принесло бы это пользу? Безусловно. Две или три тысячи рублей отдать на свадьбу нам не жалко, да-к неужели мы по сто рублей пожалеем, чтобы наши дети прошли вот такие житейские университеты.
— Костя, а ведь это очень дельная мысль, — сказала Нина Васильевна. — Ты написал бы об этом в газету?
Константин Васильевич шумно вздохнул:
– Времени нету. — Он почему-то посмотрел на часы. — Да и кто я такой, чтобы учить жить нашу образованную и культурную молодежь? Скажи, Оля?
— Я скажу, что мой дядя Костя — самый умный из всех дядей.
— Спасибо, племянница. А я в свою очередь…
Голос Константина Васильевича прервал резкий телефонный звонок. Оля быстро сняла трубку.
– Игорь, это ты? — спросила она и через секунду безразлично положила ее на рычаг. И словно по телефону ответила. — Нет, вы ошиблись номером.
— Игорь? — У Нины Васильевны поднялись брови. Кто это, Оля?
– Один мой знакомый, — равнодушно отозвалась дочь и неизвестно зачем присовокупила. — Кстати, женатый.
– О, господи! — покачав головой, прошептала Нина Васильевна. — Костя, хоть бы ты повлиял, что ли?
— Это артель «Напрасный труд», — сказал Константин Васильевич. — Вот если бы Оля согласилась в наш совхоз поехать, я бы ей там подыскал молодого да неженатого. Поехали, Оля?