Ради тебя дышу
Шрифт:
И в самый опасный момент, когда они уже были готовы выйти из-за своего укрытия, им предстало потрясающее зрелище – бывшая хозяйка Щедрых Низин проявила бесстрашие, ринувшись защищать одну из своих бывших подданных. Омерзительный поступок Ульрики, Антии и Джезибелл заставил и Оллгара, и Эдана передёрнуть плечами. Мужчины видели и слышали всё, что было сделано и сказано в этой маленькой стычке, чётко понимая, на чьей стороне здесь правда.
– Пойду-ка я навещу Ульрику, – задумчиво сказал Эдан.
Оллгар согласно кивнул и отправился по своим
Эдан стукнул в дверь комнаты Ульрики и вошел внутрь. В покоях никого не было, и Эдан уселся на диван в надежде придумать какой-нибудь правдоподобный предлог для отъезда любовницы. Услышав, как скрипнула дверь, мужчина повернул голову и узрел Ульрику явно удивленную его приходом. Нацепив улыбку, он сладчайшим голосом обратился к ней:
– Моя драгоценная Ульрика! Я соскучился по тебе.
Глаза женщины засверкали подобно звездам, и от возбуждения кровь прилила к её щекам. Она щелкнула замком в дверях и мгновенно очутилась перед диваном. Подняв свои юбки она, бесстыдно раздвинула ноги и устроилась на коленях Эдана. Её горячие губы нашли губы мужчины, а когда он страстно ответил, Ульрика задохнулась от восторга. С торжеством она подумала, что никто здесь не сумел отобрать его у неё. Эдан всё еще принадлежит ей.
– О, Эдан, – простонала она.
– Где была моя крошка? – мурлыча словно кот, спросил Эдан.
– Послушай, милый, ты должен наказать эту мерзкую крысу!
– Кого-кого?
– Эту библиотекаршу Черис.
– За что? – он умело изобразил удивление, ощущая, как зачесались руки дать оплеуху Ульрике за такие оскорбительные сравнения в адрес Черис. Но он понимал, дай он волю рукам, тут же выдаст себя и подставит под удар Черис. А последнего он хотел меньше всего.
– Она сошла с ума. Набросилась с ножом на Джезибел и поранила ей руку.
Ноздри Эдана гневно затрепетали, однако Ульрика неверно это истолковала, продолжая наговаривать на Черис. Но какова дрянь! Еще имеет наглость требовать у него возмездия, хотя сама давно напрашивается на хорошую порку. Нужно как-то увести её мысли от Черис.
– Сейчас не время для этого, милая, – сказал Эдан.
– Но почему? – надула губки женщина.
– Ради своей безопасности ты должна уехать.
Ульрика скорчила недовольную гримасу. Она не понимала ровным счетом ничего. Или эта запыленная библиотекарша уже наябедничала ему? Если так, то Эдан не пребывал бы в таком спокойном расположении духа. Уж ей-то известно, как страшен его гнев.
– Это из-за неё?
Эдан вопросительно посмотрел на свою пассию, вмиг напомнившую ему назойливо ноющую мозоль.
– Из-за этой…Черис? Ты уже спал с ней?
– У нас чисто деловые отношения, Ульрика, – начиная раздражаться, ответил Эдан.
– Деловые! – фыркнула женщина. – А
– Меня это не волнует, – солгал он. – Она лучше кого бы то ни было знает, как здесь всё устроено и работает. Чтобы сохранить свою жизнь, она вынуждена мне помогать. И всё.
Ульрика не хотела сдаваться и запустила свои пальцы в медно-каштановые волосы Эдана, приближая его лицо к своему, чтобы уловить каждую эмоцию.
– А может, это ты метишь на неё?
Как-то устало, даже отрешенно он ответил ей, сняв её руку со своей шеи:
– Твоя ревность вскоре вычеркнет всё то хорошее, яркое и приятное, что было между нами, Ульрика.
Женщина закусила губу – похоже, на этот раз перегнула палку. Еще шаг и она рискует потерять расположение Эдана.
– Ну, прости, прости меня, дорогой. Я так тебя люблю и не могу делить тебя ни с кем.
– Я верю тебе, поэтому ты должна как можно скорее уехать, крошка.
– Почему, почему ты гонишь меня?
Он осторожно взял её лицо в свои ладони и старался казаться нежным.
– Потому что беспокоюсь о тебе. Ты была некоторое время в Дэри и Остадаре, и могла слышать о неспокойной обстановке в этой стране. Образовались опасные вооруженные отряды местных мятежников и залиманцев, и по нашим данным, они приближаются к здешней горной гряде, – легко и просто солгал Эдан о последнем несуществующем явлении.
Лорд Харлин знал, насколько труслива Ульрика. Она панически боялась раскатов грома, бухающих звуков взрывов и скрежета металла вперемешку с криками во время боя. Но еще больше она опасалась потерять свою идеальную внешность, что не исключено во время вооруженного конфликта. Следовательно, заботясь прежде всего о своей жизни, она несомненно покинет усадьбу. Это ему не Черис, которая даже с мечом в состоянии управляться и если понадобится без страха кинется защищать то, что ей дорого.
Пока Ульрика обдумывала слова Эдана, прижавшись к его широкой груди, тот вспомнил, как несколько раз он заставал Черис в её комнате. Девушка сидела в кресле, любовно поглаживая меч, покоящийся на коленях. В один из таких вечеров он застал её в глубокой задумчивости, отчего она не услышала его шагов.
– Уж не хочешь ли ты убить себя? – спросил тогда он.
Она вздрогнула и подняла на него глаза с застывшей в одном из их уголков скупой слезой.
– Нет, – совершенно искренне ответила она. – Это меч моего папы. Он напоминает мне о том, что я ещё жива и должна… все ещё должна и могу заботиться о моих, то есть ваших подданных. Или не знаю о ком для вас? Рабах?
– Мне больше нравится – подданных, – тепло улыбнулся он ей и спросил, указав глазами на меч: – Можно?
Она кивнула. Эдан взял в руки меч, внимательно осмотрел червленое лезвие, проверил, как сбалансированы рукоять меча и клинок, и сделал в воздухе несколько взмахов. После чего вернул прекрасное оружие девушке на колени со словами: