Ради тебя дышу
Шрифт:
По своему обыкновению, Берни сидела в библиотеке, когда в кабинете отца звякнула почтовая корзина. А потом рядом с девушкой вспыхнул зеленый огонек.
– Иду, – пробормотала она себе под нос и отправилась читать почту.
Но она вовсе не содержала радостных новостей. Стоило Берни прочесть письмо из конверта с неизвестным ей гербом, как листок выпал из её ослабевших пальцев. А уже спустя полчаса в библиотеке собрались все её помощники: мастер Грэйв, Орндорф, Годриан, мистер Пэйтон и миссис Лэйн. Хотя на журнальном столе стояли наполненные крепким чаем чашки и блюда
Сообщение гласило о разгромном поражении Залимана, где теперь властвовал Мартанэс и о том, что отныне и навсегда Альдэрия находится под полным управлением фламийцев. Теперь всем альдэрианцам дается право выбора: либо стать верноподданными Верховного Лорда фламийцев Алисдэйра либо стать его бесправными рабами. Всем главам графств и подчиненных им имений готовится к встрече с наместниками, назначенными Верховным Лордом. Контроль за всеми землями, делами и людьми закреплен за этими самыми наместниками. Те же, кто осмелится встретить новую власть с оружием, будет безжалостно уничтожен вместе с семьями и владениями.
– Так что, вот как обстоят наши дела. Выбор не так уж и велик, – сказала Берни. – Насколько я понимаю, теперь мы не принадлежим сами себе. Что скажете, господа?
– Что тут скажешь? – прогудел мастер Грэйв, оглаживая свою бороду.
– Нам пока ничего другого не остается, как ждать, – предложил мистер Пэйтон.
– И это самое тяжкое, – сцепив пальцы в замок, сказала девушка.
В это время снова звякнула почтовая корзина.
– Извините, – Берни быстро сходила в кабинет, схватила конверт и вернулась к своим верным помощникам.
Молодая госпожа бегло прочла письмо, и оно лишь подтвердило, что предыдущее сообщение не было ни розыгрышем, ни вымыслом. Написал его один из давних партнеров отца. Полное панического ужаса и непонимания, оно повествовало о том, как обозлённые на весь свет фламийцы, уже заполонили всё Западное графство. Согласные жить как прежде альдерианцы, подчиняясь при этом фламийцам, пополнять их казну и удовлетворять все насущные потребности, оставались на своих землях, теряя при этом свой статус, но получая взамен возможность жить достойно. Тех же, кто не желал покориться, оказывал сопротивление или выказывал неуважение, заковывали в цепи и отправляли на рудники. Те, кто осмелился взять в руки оружие, испепелялись на месте, причем испепелялись в прямом смысле этого слова. И уже многие семьи оплакали не только своих сыновей, но и дочерей. Если сыновья пали в бою, то девушки заняли унизительные места наложниц при фламийских лордах и их воинах.
– Госпожа Бернадетта, вы должны исчезнуть, – уверенно заявила миссис Лэйн.
– Нет, – резко ответила та. – И бросить вас?
– Вы должны понять, – принялся уговаривать её мастер Грэйв, – что, представься вы владелицей Щедрых Низин, вас ждет один единственный статус.
– Какой же? – спросила она упрямо.
– Статус любовницы будущего наместника. А это – всеобщий позор и унижение, – сказала миссис Лэйн.
– Но
– Вы верите в это? – с сомнением спросил мастер Орндорф, наклонившись вперед. – Еще неизвестно, кто сюда прибудет. А эти их чары? Никто еще не сумел устоять перед ними.
– Я верю в то, что не могу покинуть усадьбу моего рода. Не могу бросить всех вас, – твердо ответила она.
– Не нужно ничего покидать и никого бросать, – хитро прищурившись, сказал мистер Пэйтон. – Вы останетесь среди нас.
Другие помощники всмотрелись в лукавое и веселое не ко времени лицо мистера Пэйтона и поняли его задумку.
– О да! – восторженно пролепетала миссис Лэйн. – Забудьте свое имя. Вы станете простой… ну, скажем, ткачихой Черис. Это имя никак вас не выдаст. Так называл вас только отец.
– И как это будет выглядеть, по-вашему? – недовольно проворчала она. – Представительница древнего знатного рода сбежала, не взглянув в лицо своей судьбе. Даже не попыталась защитить своих подданных! Вот это настоящий позор и унижение!
– Никто из нас, да и всех наших работников не примет такое ваше решение за трусость, – миссис Лэйн положила свою ладонь на сжатый кулак девушки.
– Даже не настаивайте! – заупрямилась она.
Вскочив на ноги, она подобно медведице расхаживала по библиотеке. Лицо её стало бледным и напряженным. Гордость не позволяла ей поступить таким образом, трусливо затеряться среди людей, и так предать их.
– Это вовсе не предательство, – покачал головой мастер Годриан. – Тем более, мы это предложили.
Впятером они переглянулись, единодушно кивнули друг другу и в один голос заявили:
– Мы так решили, госпожа.
Чтобы скрыть отчаяние, Берни скрестила руки на груди. Пусть они сумели заронить зерно сомнения в её сердце, она упрямо не желала принять их предложение.
– Негоже в минуту опасности господам прятаться за спины своих подданных, – вздёрнув подбородок, сказала девушка.
– Таких господ, как ваш покойный отец и вы, мы готовы без капли сомнений заслонить своими спинами, – почти оскорблено заявил мастер Грэйв.
– Простите, я не хотела вас обидеть, – смутилась Берни.
– И еще вы не можете забывать одно обстоятельство, – сказал мистер Пэйтон.
– Какое еще обстоятельство? – недовольно засопела она.
– Насколько все мы помним истории о фламийцах, они очень ревниво относятся к своей собственности.
Девушка непонимающе посмотрела на него, пожимая плечами.
– Не важно, что решит новый хозяин имения – вы в любом случае станете его собственностью.
– Как и все мы, госпожа, – кивнул мастер Орндорф.
– А если он определит вас в свой гарем, за вами станут наблюдать везде и всюду.
– Я не понимаю, к чему вы ведете? – спросила она.
– А к тому, милое дитя, – понизив голос, сказал мастер Грэйв, – что ваша тайна уже больше не будет тайной.
– Да-да, тогда все, кто ищет помощи здесь, не найдут её и погибнут, – добавил мастер Годриан.