Радогощь
Шрифт:
Эпилог
Я не почувствовала боли, совсем ничего. Только перед глазами пролетела яркая вспышка и вдруг покатилось темное грозовое небо вперемешку с желтой листвой. Огонь занялся мгновенно, охватил сухой старый
Закрываю глаза и снова погружаюсь во мрак.
Прихожу в себя от легкой вибрации, слышу шум дождя и рокот грома, только он уже более не беспокоит меня. Открываю глаза и снова вижу над собой небо. Постепенно возвращается способность ощущать собственное тело. Кожу на шее невыносимо жжет, словно на меня накинули каленный железный обруч. Хватаюсь за шею, но ничего там нет, только пальцы нащупывают неровный рубец.
– Как ты? – слышу над собой голос.
Поднимаю выше глаза, рядом со мной сидит Елисей. Уже не жених, уже мой муж.
– Всё в порядке? – участливо спрашивает он.
– Мне тоже отрезали голову? – хрипло произношу я, всё ещё держась за шею, – но зачем? Я же уже была мертва.
– Таков обычай, – говорит Елисей. – Мы всегда отрезаем головы своим невестам, чтобы они навсегда принадлежали нам.
Проводит ладонью по моей щеке, убирает со лба прилипшие волосы. Ничего больше не могу сказать ему в ответ, ещё нет сил, только улыбаюсь. Он сжимает мою ладонь в своих руках и целует.
– Всё будет хорошо, – говорит он, – мы уже в пути.
Перевожу взгляд в сторону, вижу Олесю, она улыбается мне, качает на руках дочку.
– Поздравляю с переходом, – доносится
Впереди сидит Корней Иваныч в простой льняной рубахе. Приподнимаюсь на локтях, Елисей помогает мне сесть, и я только сейчас замечаю, что лежу в телеге, и мы мчимся по небу. Рядом с нами и за нами тянутся ещё повозки, целый обоз устремляется ввысь.
– Куда мы? Что там впереди?
– А этого тебе никто не скажет, – отвечает Корней Иваныч, – вот попадем в иной мир, и ты сама всё своими глазами увидишь.
Опускаю глаза вниз, под нами расстилается широкий луг, окаймленный лесом, сейчас уже пустой, ни одного белого шатра не видать на мокрой траве, вдалеке блестит узкая полоска реки, разливаясь большим озером возле самой пожни. Как и прежде всё поддернуто непроницаемой белесоватой дымкой, что и не разглядеть того берега. Посреди луга гордо высится старое дерево, оно снова невредимо, ни одна сила не подвластно что-либо сделать с ним. Оно стояло тут много лет до моего рождения и ещё простоит много лет после.
– Вот и ладненько, – говорит Корней Иваныч и подстегивает крылатую лошадь.
Впереди появляется радуга и так красиво это смотрится на фоне темного неба, что у меня замирает сердце и я ещё крепче сжимаю ладонь Елисея. Мы устремляемся к радуге, и я чувствую, что под этой разноцветной дугой и есть вход в другое измерение. Вдруг темная туча разрывается на кусочки и яркий солнечный луч озаряет землю. Корней Иваныч направляет туда лошадь, и вот мы уже мчимся по золотой дорожке навстречу яркому солнцу и растворяемся в его горячем сиянии.