Радости и тяготы личной жизни
Шрифт:
Не хотелось только представлять Эми спящей в небольшой спальне, хотя комната была веселая и уютная – обои в цветочек, радуга через потолок. К счастью, необходимости оставлять здесь дочку на ночь не будет – благодаря Эдит.
Эта женщина оказалась настоящим чудом – и няней, и педагогом, и домохозяйкой в одном лице.
Она делала все покупки, готовила, водила девочку в клинику на процедуры, подолгу занималась по специальной методике и с Эми, и с самой Джейд. Поначалу Джейд была против, что Эдит взяла на себя столько дел, но эта добрая женщина, ставшая им почти родной бабушкой, уверяла,
– Вам стоит пообщаться с нашими ребятами, – сказала Джин, приглашая гостью пройти во двор. В дальнем углу сада Джейд заметила аккуратно возделанный огород. На грядках копались дети. Зеленела кудрявая ботва редиски, моркови, побеги мелких томатов были тщательно подвязаны.
Джейд ехала в этот дом настороженно. Но теперь, познакомившись с шестью маленькими обитателями этого дома, которым было от полутора до двенадцати лет, обратив внимание на атмосферу здорового соперничества между ними, поддержки и дружбы, Джейд приободрилась.
Большинство ребят носило небольшие слуховые аппараты, правда, одна маленькая девочка, судя по всему, с серьезной глухотой, была вынуждена пользоваться аппаратом в виде черной коробки, который висел у нее на груди. Увлеченная веселой игрой в фантики, она, казалось, напрочь позабыла о жизненно важном для нее приборчике. Детские ручки так и мелькали перед глазами. К удивлению Джейд, многие ребята говорили очень хорошо. Никого из них, похоже, не смущало, что другие могут его и не услышать.
Вдруг черный слуховой аппарат маленькой девочки пронзительно засвистел, и Джейд тут же увидела, к ней подбежал семилетний мальчишка в наушниках и очках с толстыми стеклами и быстро отрегулировал интенсивность звука.
– Как же они хорошо говорят, – пробормотала Джейд, скорее себе, чем миссис Кинг. – Я даже не ожидала.
Честно говоря, даже после года терапии и процедур в детской клинике, которую исправно посещала Эми, мнение доктора Гэрриет Грин о том, что девочка будет в свое время говорить, казалось уж слишком оптимистичным.
– Глухие дети, как и слышащие, все очень разные, – сказала Джин Кинг. – И достижения у них разные. Соответственно, было бы ошибкой ожидать, что у всех речь будет совершенной.
Именно поэтому мы придерживаемся теории Множественного общения. Вы слышали об этом?
Узнав диагноз Эми, Джейд перечитала гору литературы, где излагались самые разные методы обучения глухих детей – от знакового общения до «губной» речи.
– Теория Множественного общения предполагает использование знаков в качестве дополнения к «губной» технике, насколько я знаю.
– Совершенно верно, – улыбнулась Джин Кинг, точь-в-точь как учительница – отличнику. – Мы, «множественники», как и приверженцы «губной» теории, считаем, что дети в состоянии научиться говорить. Поскольку одни глухоговорящие имеют речь невнятную, другие не могут овладеть «губным» чтением, мы придерживаемся того, что знаки, пальцевая техника и губная речь должны взаимно дополнять друг друга.
Мы уделяем особое внимание именно речевым навыкам, и в их овладении особое место принадлежит универсальной знаковой системе, –
– С ее основами я знакома.
– Прекрасно. Вы уже на старте.
– Я пробовала общаться с Эми, – призналась Джейд, – иногда мне казалось, что она все понимает, но часто бывало и наоборот.
– Все это непросто, – с сочувственной улыбкой сказала Джин. – Но я уверена, что ваша работа с дочкой, занятия и процедуры в клинике заложили неплохую основу. Раз уж мы здесь ставим своей целью научить детей говорить, чтобы они могли полноценно жить, больше всего времени мы этому и уделяем.
Джин обняла за плечи старшую в группе девочку, двенадцатилетнюю Дженифер.
– Вообще-то, комнатка для Эми освобождается, потому что Дженифер осенью переходит в общеобразовательную школу. Так ведь, дружок?
Худенькое, веснушчатое личико Дженифер, обрамленное копной солнечно-рыжих волос, растянулось в широкой улыбке.
– Да-a!
Очевидная гордость собой, радость этой девочки за свои успехи вселили в Джейд слабую, но такую сладкую надежду.
Три часа провела она в этом доме, встретилась и с хозяином, Дэвидом Кингом, педиатром, который оставил свою практику на Манхэттэне, чтобы вместе со своей женой-педагогом устроить этот чудо-дом, обучая здесь по своей оригинальной методике глухих детей, используя личный опыт, который они обрели, занимаясь когда-то с собственным сыном.
– Где ваш сын сейчас? – осторожно поинтересовалась Джейд.
– Он живет на Манхэттэне, – сообщил Дэвид.
– Заканчивает Колумбийский университет, – с нескрываемой материнской гордостью добавила Джин.
Один этот факт говорил, бесспорно, в пользу супругов. Главное же, конечно, было в их особом состоянии духа. Беседа прерывалась несчетное количество раз, то и дело дети теребили Кингов, но ни разу не выказали они ни раздражения, ни нетерпения. К ребятишкам в доме они относились поистине с родительской любовью и лаской, как к своим. А уж самой Джейд, вспоминавшей детство с Белл, такого переживать не приходилось.
Джейд договорилась с Кингами, что на следующий день она приведет Эми в эту необычную «школу». И уже через шесть месяцев успехи двухлетней малышки были так хороши, что впервые со дня постановки страшного диагноза, Джейд почувствовала, что у ее дочки есть все-таки реальные перспективы полноценной жизни.
Глава 11
Январь
1986
Джейд сидела в библиотеке Азиатского общества на Парк-авеню, пытаясь сосредоточиться на книге о даосизме, которую она использовала для разработки своей темы на отделении дальневосточной культуры Она нервничала, как кошка в тесной комнате, полной кресел-качалок. И хоть сравнение это скорее относилось к женщине по имени Кэсси Макбрайд, а не к шикарной Джейд, тем не менее оно казалось ей самой очень точным Собраться с мыслями и успокоиться она не могла. Сегодня не могла. Сегодня, когда она наконец-то договорилась о встрече с Реджинальдом Бентли.