Радуга в твоих ладонях
Шрифт:
— Ну что ж… — усмехнулся Константин, посмотрел на Алексея, сделал понятный только им двоим жест.
Алексей, обняв Вику, стал подниматься с ней по лестнице, ведущей на второй этаж. Вика хохотала, придерживаясь рукой за перила, и чуть не упала, но ее опять вовремя поддержал Леша.
— Вика мне говорила, что вы хотите рекламировать компьютеры, — начала Ольга, оставшись с Костей вдвоем.
— Оленька, это преступление — разговаривать о делах, когда звучит такая песня. Певец как раз поет о том, что начинается танец при свечах для двоих.
— Вы
— Да, Хулио Иглесиас поет по-испански, — улыбнулся Костя, не обидевшись на ее скептицизм. — Но я знаю его не хуже, чем английский и немецкий. Предки постарались. Но мы теряем время, танец предназначен для нас с вами, а музыка истекает, как время…
«Я ничего не потеряю, если станцую с ним один танец, раз он так хочет, и поговорить можно во время танца», — подумала Ольга, согласившись.
Танец был каким-то бесконечным, музыка, которая поначалу понравилась, стала действовать на нервы. А рука Кости с талии опустилась ниже, Ольга вернула ее на прежнее место.
— Константин, извините, но я приехала поговорить о работе, — напомнила она. — Я хотела сняться в рекламном клипе…
— Бог мой! Я встретил тебя, как принцессу, а тебе все не нравится! — воскликнул Константин.
— Да, не нравится, — решительно сказала Ольга.
— И я тоже? — вкрадчиво спросил он.
— Ну при чем тут это?! — Ольга чуть не плакала, поняв, как ошиблась. — Вика говорила мне о рекламе. Вы возьмете меня на работу?
— Да, конечно! Какие проблемы! — Костя отпустил ее, налил по рюмкам ликер. — Выпьем за будущую совместную работу.
Ольге пришлось выпить с ним.
— А теперь давайте поговорим конкретнее или это потом? — спросила Ольга, осушив рюмку, как и настаивал Костя.
— Конечно, потом, — засмеялся он по-доброму, и ей опять стало стыдно за свои мысли.
— Тогда скажите мне, как я могу вернуться домой, уже поздно.
— Никаких домой, я впервые встретил девушку своей мечты, а она собирается упорхнуть! — Костя обнял ее.
Ольга вдруг почувствовала, что у нее закружилась голова. Это было странно. Когда они пили ликер вдвоем с Игорем, она выпила больше и не опьянела. А сейчас комната вдруг стала вращаться у нее перед глазами.
— Пустите меня, — постаралась освободиться она. — Мне нехорошо. Я могу присесть?
— Даже прилечь. — Костя увлек ее к дивану. — И я составлю компанию девушке моей мечты…
— Нет, — сказала Ольга, прилагая все силы, чтобы вырваться, но сил не было, а руки Константина крепко обхватили ее сзади спины. Одна сжала грудь, другая скользнула под платье, и одновременно он, опрокинув ее на диван, навалился сверху.
— Тебе нравится сопротивляться? — Улыбка у него и сейчас была милая и добрая, только дышать он стал быстро и тяжело. — Мне тоже больше по душе, когда сдаются не сразу, но уже хватит, я тоже пил, а «Куантрэ» крепче, чем водка.
Его действия так противоречили его тону и выражению лица, но он всей своей тяжестью придавливал Ольгу к дивану, а его рука стягивала
— Пустите же, я буду кричать, — Ольга обеими руками схватилась за его руку: — Вика!
— Вика знает свое дело, и тебе пора прекратить этот спектакль, — вдруг со злостью сказал Костя. — Я же сказал, он не к месту. — Другой рукой он пытался схватить обе ее руки. — И мне сейчас хочется нежности.
От такого неожиданного поворота Ольга даже перестала сопротивляться. Неужели он принимает ее за проститутку? А Костя, воспользовавшись моментом, наконец поймал обе ее руки, крепко стиснул одной своей и завел ей за голову. Одновременно он шарил другой рукой между своих ног.
— Вы меня не так поняли, я действительно приехала разговаривать о работе! — кричала Ольга, но он не отпускал ее.
Ольга напрягла все силы, пытаясь высвободиться, извивалась всем телом, но он еще сильнее сжал ее руки и сильнее наваливался на нее.
— Прекрати, идиотка, я хорошо заплачу, она тебе что, не сказала? — прошипел Костя ей в лицо. — Получишь пятьдесят долларов. Хватит?
Ольга почувствовала прикосновение к бедру чего-то твердого, напряженного и, сообразив, что через минуту будет изнасилована, сдавленно крикнула, дернула головой и укусила его руку. Вскрикнув от боли, он ослабил хватку, Ольга освободила свои руки, последним усилием выскользнула из-под него, отскочила от дивана. Хмель прошел, голова больше не кружилась.
— Ну что такое… Тебе мало? — Костя поднялся вслед за ней. Он был сейчас совершенно не похож на того парня с отменными манерами, который встретил Ольгу в гостиной: волосы были взлохмачены, брюки и трусы полуспущены, а на лице выражение злости и недоумения одновременно.
— Вы мне омерзительны! — крикнула Ольга, отступая. — Неужели не понятно, мне не нужны ваши деньги.
— Сто долларов хватит? — процедил он, приблизившись.
Ольга вместо ответа с размаху влепила ему пощечину и отскочила к стене, сорвав подсвечник.
— Если вы приблизитесь ко мне, я разобью вашу стеклянную стену, и…
— Полная идиотка, — Костя стал застегивать брюки. — Я не насильник, а ты знала, зачем ехала. Ты действительно понравилась мне. Я дам тебе двести, но чтоб без выкрутас.
— Я не продаюсь. — Ольга поняла, что каким-то образом спасла себя.
— А если триста? — В лице Кости злость уступила место обаятельной улыбке. — У меня есть, не сомневайся.
— Я ухожу, — сказала Ольга. — И если ты мне не скажешь, где Вика, я расскажу обо всем в первом же отделении милиции.
— Ух ты! — расхохотался Костя. — Вика будет всю жизнь тебя благодарить.
— У нее есть парень, она его любит. То, что твой друг напоил ее и затащил к себе, ничего не значит.
— Вот как? Значит, мой друг ее содержит, а она любит другого? Но для него это не будет ударом, когда я передам ему твои слова. Она хорошо выполняет свои обязанности, а это главное, — продолжал смеяться Костя, он поправил рубашку, причесался и превратился в прежнего, только говорил он теперь чудовищные вещи.