Радужная Нить
Шрифт:
С этими словами юмеми спихнул меня со своих коленок, через которые я пытался перебраться, дотягиваясь до одежды. Дождавшись, пока я поднимусь с футона, "несчастный бездомный" сердито выдернул из-под моей пятки покрывало и укрылся им с головой.
— Простите, господин Ю, — склонил голову Татибана. — Доброго всем утра. Вы когда вернулись?
— Незадолго до рассвета, как и обещали, — глухо пробубнил тот. — А потому хотелось бы отоспаться.
— Видишь, Ясу? Бывают вещи страшнее похмелья! — я поднял палец, на время оторвавшись от завязывания шаровар.
— Да! — Ю высунул наружу возмущённое лицо. — Ночь, проведённая в обществе
— Пойдём, не будем мешать, — почтительно прошептал Ясумаса, схватив меня за локоть.
— Одеться-то дай! — возразил я, уже потише. — Ю, последнее — и спи, сколько душе угодно. Как ты считаешь, не подослать ли госпожу Химико к Мэй? Узнать, как там она после вчерашнего. Обычно женщины друг с другом откровенничают…
— Мудрая мысль, — одобрительно отозвался тот. — Я проснусь, когда вы все будете готовы к разговору. И не будите меня больше, Пятью Силами заклинаю!
— А говорил, не владеет даром онмёдо… — пробормотал я и, завершив облачаться, плотно прикрыл фусумы.
Химико, потрясённая известием не меньше жениха, осторожно заглянула к Мэй и сообщила нам, что та крепко спит. Они с Ю вышли почти одновременно, сразу после полудня. Мы собрались в комнате Ясумасы, хозяйские дочери принесли обед на двоих и чай, после чего мы их отпустили.
Девушка выглядела бледной, но в том не было заслуги белил. Напротив, её лицо с припухшими после сна, а возможно, и по другой причине, веками выглядело живым и, как никогда раньше, усталым. Это ни капельки его не портило, вот только взгляд был печален. Глаза её и впрямь стали глубоко-синими, почти чёрными. Разве мог я не замечать этого раньше? Нет, исключено. Волосы прежде блестели, словно уголь; теперь же в своём мерцании напоминали белый жемчуг. Когда она присела на татами, локоны укутали её волной, и в помещении запахло морем. Но всё же это была Мэй-Мэй, вне всяких сомнений. Воздушные одеяния из ра, шёлкового газа, были ей к лицу — я отдал должное как вкусу, так и щедрости брата. Наверно, среди летних сочетаний «глициния» — самое подходящее к этим глазам цвета тёмных сапфиров, и самое дорогостоящее. Я вспомнил даму, встреченную на мосту — она была одета так же.
Довольно долго мы обменивались незначительными новостями, опасаясь касаться главного. Девушка первая завела разговор, и история, переданная в двух словах, оказалась невероятна.
"Нет, этого не может быть!" — подумал я. — "Неужели он существует?!"
Но она вернулась оттуда, а я — не Хоно, чтобы подозревать её во лжи.
И мне вдруг показалось, что всё случившееся служило той самой цели, ради которой нити наших судеб сплелись воедино…
— Но ты, Ю! Как ты мог воспользоваться нашим доверием? — я метнул в юмеми разгневанный взгляд. Сердиться на него я не мог, но нельзя же вечно спускать с рук подобные хитрости!
— Мне было тяжело, — он наклонил голову, не скрывая лукавства, — но это выглядело лучшим решением. Во всяком случае, единственным, которое угодило бы всем.
Я вспомнил, как мы сидели в доме старосты. Совсем, как сейчас. Тогда мы с Ясумасой и Химико пытались взбодриться, Ю накручивал на палец разноцветную прядь, а Мэй тешилась шкатулкой с секретом. Наверно, следует вернуть её владелице…
— Ну хорошо, напомню, — вздохнул этот обманщик. — Ты ведь первый хотел наколоть дров, не рубя деревья. Остановить колесо вечно повторяющихся жертвоприношений, и в то же время уберечь Мэй. На первый
— Но как же тогда?.. — подался вперёд Ясумаса.
— Только воистину добровольная и искренне оплаканная жертва могла спасти этих несчастных, — продолжал тот. — Но при этом неминуемо должна была погибнуть Мэй, и погибнуть не так, как люди, а навсегда — у неё ведь не было души. Я знал, что на такое вы, друзья мои, никогда не пойдёте. А если пойдёте, колесо сделает новый оборот, лишь заменив старые лица на новые.
— Но ты сам?! — вырвалось у меня. — Ты бы смог смириться?
— Мне было достаточно знать, что не согласитесь вы, — уклончиво ответил юмеми. — К тому же, малышка… — Он оборвал себя на полуслове и посмотрел на неё.
— Я хотела прекратить своё пустое существование, — спокойно молвила та, словно о погоде рассуждая. — Оно и без того затянулось. Мне было жаль доставлять вам хлопоты, но, когда можно спасти столько обречённых людей, разменяв бессмысленную вечность на нечто более ценное… Я часто задумывалась, суждено ли мне когда-нибудь исполнить своё предназначение, и получила ответ на этот вопрос.
— Но почему ты считаешь своё существование пустым?! — воскликнул я. — Тогда любой человек вправе сказать о жизни то же самое! Для нас… для меня ты важна! И, думаю, не только для меня… Не знала?..
— Вот на этом и строился мой расчёт, — довольным голосом заявил Ю. — И каждый поступил так, как предполагалось. Я усыпил вас, чтобы поговорить с малышкой наедине. И опечалился, узнав, что долгий век ей опостылел.
— Даже в человеческом облике я была лишена стольких чувств, — тихо прошептала девушка. — Когда начинаешь завидовать тем, кто способен испытывать боль в стёртых ногах или жажду… я могла есть, пить, получить рану, но это совсем не то… Я была способна смеяться и плакать, но лишь людям дано делать это без причины, просто потому, что на сердце легко или тяжело. Но прошу простить меня, господин Ю, за то, что прервала ваши разъяснения.
Я заметил, что она стала относиться к нему иначе, хоть и по-прежнему уважительно. Будто их судьбы разошлись.
— Дальнейшие события развивались согласно плану. — Речь юмеми лилась, как ни в чём не бывало, но губы слегка искривились в грустной улыбке. — Мы поговорили, и я обещал малы… Мэй-Мэй, что не позволю вам вмешаться. Она передала тебе, Кай, шкатулку. Я усыпил всех, разбудив тебя незадолго до того, как мы добрались до нужного места. Девушке следовало переодеться в собственные наряды и дождаться появления нуси. Я не сомневался, что ты мгновенно раскроешь наше исчезновение, хотя бы благодаря явному знаку — шкатулке — и начнёшь поиски. Где? Только на болотах, где же ещё? Ты мог и не будить господина Татибану с госпожой Химико, хотя я предполагал, что вас будет трое. Единственное, что упустил — это вещи, которые вы умудрились побросать в доме. Уж деньги то могли взять?
— Мы торопились и были встревожены, — пробормотал Ясу, слегка покраснев.
— Но зачем вы пытались задержать нас, господин Ю? — поинтересовалась его подруга. — Вы встретили нас, чтобы мы не промчались мимо, но?..
— Затем, что вас действительно следовало задержать, дабы Мэй исполнила своё предназначение и не тревожилась за окружающих до той поры, когда пути обратно не будет. Сомнения и страх за друзей губительны для решимости. Но вы должны были появиться, обязательно. Только это могло дать ей то, на что она и не надеялась, и во что даже я сам почти не верил. Мне… мне действительно было тяжело.