Рагу из любимого дядюшки
Шрифт:
— Сонечка, дорогая, где же ты пропадала? Похудела как, кожа да кости…
— Да вот, — я пожала плечами, — у подруги жила.
— Понятно, — зловеще протянула мадам Брошкина и посмотрела на Маргариту.
В глазах у той сразу же появилось затравленное выражение. Тем не менее она запинающимся голосом произнесла, что вот же я, живая и здоровая.
— Это мы еще проверим! — пообещала соседка. Я изумленно переводила глаза с одной на другую.
— Сонечка, — сладким голосом обратилась ко мне мадам Брошкина, — зайди ко мне на минуточку, поговорим…
Я смотрела на Маргариту. Она прижала руки к груди и закатила глаза к потолку, отчего сразу же стала похожа на кающуюся Марию-Магдалину.
Однако
У соседки на кухне кот вылез из сумки, и мадам Брошкина поразилась его размерам. Она налила Багратиону теплого молока в блюдечко, а мне предложила чаю. Слово за слово выяснилось, что же случилось с тех пор, как я ушла из дома и отчего Марго ведет себя так странно.
Оказывается, мадам Брошкина в тот день была дома, как, впрочем, почти всегда. Она слышала из нашей квартиры звуки скандала и драки, видела, как двое молодых мужчин сели в санитарный фургон и уехали. По слабости зрения она не разглядела надписи на фургоне и решила, что приезжала «Скорая помощь». Меня, выходившую из квартиры с сумками, мадам Брошкиной помешал увидеть телефонный звонок приятельницы, раздавшийся очень не вовремя. Таким образом, соседка была уверена, что мы с Марго крупно поскандалили, потом подрались, в результате чего меня увезли на «Скорой» в больницу.
Это только Владимир Николаевич думал, что раз он не поддерживает никаких отношений с соседями, то никому нет до него дела. Напротив, все прекрасно знали про смерть его жены, моей мамы, и не поленились отсчитать точное количество дней с ее смерти после того, как заметили, что в нашей квартире появилась его сожительница. Скажу сразу, я наших дел ни с кем из соседей не обсуждала, но бабушки на скамеечке и так всегда в курсе всего.
Маргарита, не будь дура, немного очухавшись от моей трепки, побежала в травмопункт, чтобы взять там справку о побоях. Как я уже говорила, отчим Владимир Николаевич находился в командировке, и Марго была предоставлена самой себе. В травмопункте, убедившись, что жизни и здоровью Маргариты ничто не угрожает, с ней иметь дело отказались, мотивируя это тем, что она не прописана в нашем районе. Ехать же по месту прописки с такой побитой рожей она не решилась. Синяк увеличивался на глазах и занимал уже всю левую половину лица.
Понятно, что у Марго этот день был очень неудачный, потому что, возвращаясь из травмопункта несолоно хлебавши, она встретила на лестнице мадам Брошкину. Углядев орлиным взором синяки и вообще побитый Маргаритин вид, та не преминула поинтересоваться, что же у нас в квартире произошло. Маргарита по дурости стала жаловаться, что я ее избила, соседка же уверилась в своих предположениях, что это меня избили, да так сильно, что увезли в больницу. Поскольку на прямой вопрос о моем местонахождении Маргарита ничего не ответила, а быстро удалилась, мадам Брошкина стала активно подготавливать общественное мнение.
Как-никак я прожила в этом доме с раннего детства, и многие знали меня и помнили маму. К тому же сработал стереотип — после смерти жены отчим привел в дом злодейку-мачеху, которая жаждет свести в могилу бедную сиротку… В общем, смотри детский фильм «Морозко» и читай сказку «Золушка».
К возвращению Владимира Николаевича из командировки мадам Брошкина настолько преуспела в своих действиях, что к нам домой явился участковый. Держался он вежливо, но настороженно. Меня он не знал, потому что человек был довольно новый, но это обстоятельство как раз говорило в мою пользу. Все соседи характеризовали меня как девушку положительную и серьезную, не имеющую никаких подозрительных знакомств и вредных привычек, что соответствовало действительности.
На вопрос участкового Маргарита бормотала нечто невразумительное, отчим же вообще
Если бы мадам Брошкиной удалось найти хоть одного моего самого завалящего родственника, который заявил бы о том, что я исчезла, то милиция вцепилась бы в отчима с его шваброй мертвой хваткой. И так уже участковый наведывался два раза и глядел на них косо.
После ухода участкового Владимир Николаевич, надо думать, допросил Маргариту с пристрастием. Подозреваю, что он и так не очень-то поверил ее словам о том, что я ни с того ни с сего налетела на нее с кулаками, а потом убежала из дому, все-таки мы прожили с ним в одной квартире много лет, и он имел представление, чего от меня можно ждать. Под давлением Маргарита полностью раскололась, на свет выплыла история с котом и ветеринарной службой.
Ни минуты не сомневаюсь, что на кота отчиму было плевать, но он занимает в какой-то небольшой организации руководящий пост и страшно боится за свою репутацию, а раз в дело вмешалась милиция, то его вполне могут ожидать большие неприятности. Во всяком случае, любопытная мадам Брошкина, после ухода участкового прильнувшая к общей стенке, явственно слышала, как он орал на Маргариту, что она полная идиотка и подведет его под монастырь.
Время шло, я не появлялась, соседи перешептывались за спиной, и Марго совсем приуныла. Ее любимый Вова, кажется, всерьез подумывал, не послать ли ее подальше, пока они официально не женаты. И тут как раз явились мы с Багратионом. И Марго сразу же решила предъявить нас соседям, чтобы снять с себя необоснованные обвинения.
Все это со вкусом рассказала мне мадам Брошкина, пока мы пили чай с маковыми крендельками. Я не осталась в долгу и поведала ей, как все было на самом деле, как Маргарита решилась тайно извести моего кота, а он — единственное, что осталось у меня от любимой прабабушки. Тут я очень натурально пустила слезу. Мадам Брошкина тоже прослезилась и налила Багратиону еще молока. Она так поливала Маргариту, что я подумала, не перегнула ли палку. Редко у какой пенсионерки нет кота или собачки. Своим рассказом я, пожалуй, добьюсь того, что старухи будут плеваться Марго вслед. Впрочем, это ее проблемы.
Я оставила Багратиона у соседки, а сама смоталась в магазин за замком, и Василий Семенович с первого этажа быстренько мне его врезал. Пока мы возились с замком, Марго сидела у себя тихо, как мышка.
Вечером к нам с Багратионом явился Владимир Николаевич и, глядя в сторону, долго извинялся за поведение Маргариты и повторял, что такого больше никогда не повторится.
Я сказала, что посмотрим и что ссориться со мной я ему не советую, впрочем, он и сам это понял.
На следующий день я проснулась поздно с каким-то смутным дурным предчувствием. Я пыталась вспомнить, что мне снилось, но перед глазами всплывали только бессвязные картины, яркие цветные пятна, лица незнакомых людей. Однако я не сомневалась, что именно сон оставил после себя такое гнетущее настроение.
К счастью, ни отчима, ни Маргариты дома не было.
Я умылась, есть совершенно не хотелось. Отдала Багратиону остатки колбасы. Кот ее съел, вежливо мурлыкнул, но во взгляде его мне почудилось какое-то беспокойство.
Тем не менее я решила пойти в магазин и купить рекламную газету, оделась, заперла Багратиона и вышла из дома.
В дверях подъезда на секунду задержалась — мне попала в глаз соринка, я уголком носового платка вынула ее и уже шагнула на улицу, как вдруг передо мной с жутким грохотом обрушилась на тротуар огромная ледяная глыба. Она разлетелась на куски, осыпав меня мелкими льдинками. Я испуганно отшатнулась, вернулась в подъезд. Сердце бешено колотилось, и на меня накатила такая слабость, что пришлось даже опереться на перила.