Рапсодия
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, что уладила вопрос со списком разыскиваемых? — Когда она так говорит… — Охренеть. Сучка, да у тебя, должно быть, вагина из золота.
Я кусаю ноготь на большом пальце, слыша, как Торговец нетерпеливо нарезает круги, нужно скорее выходить и поговорить с ним. У каждого есть вопросы, на которые стоит ответить.
— Слушай, Темпер, мне нужно поговорить с тобой о кое-чём важном.
Она мгновенно становится серьёзной.
— О чём?
— Что ты знаешь о крыльях фейри?
— Хм… они мерцают, ну у некоторых, и появляются, в основном, когда фейри
Я вспоминаю, как во взгляде Илая, направленном на крылья Деса, читалось поражение.
— Сегодня Илай увидел крылья Торговца и отступил. Это было реально странно, и я хотела знать…
Что? Что знать?
— Эти двое встретились? Опять? — Потом она всё-таки догоняет смысл сказанного. — Стой. Что ты имеешь в виду под «Илай увидел крылья Торговца»?
— Не похоже, что они изменились, — говорю я. — Илай видел их, когда пришел ко мне домой в полнолуние.
— Ага, но они появились, когда Торговец подвергся атаке, и ему нужно было улететь, — уточняет Темпер. — А сегодня что было?
Я верчу браслет.
— Сегодня встреча Торговца и Илая была иной, и, когда Илай увидел крылья, обстоятельства изменились. Это странно. Ну, извинения Илая.
Возможно, он извинился, потому что я всё рассказала ему. А может, я ошибаюсь. Тишина затягивается.
— Торговец показывал тебе свои крылья? — наконец, произносит Темпер, но голос звучит… странно. — Помимо того, когда он летал или подвергался нападению? Разгуливал ли он с крыльями, ну, на показ? Красовался ли, будто они — новая сумочка от Гуччи?
— … Да, — медленно произношу я; живот скручивает. — А что?
Она вздыхает.
— Подруга.
— Да?
— Только в одном случае фейри любят блистать крыльями, независимо от того, что чувствуют. Особенно мужики. — Она опять замолкает.
— Да, боже ты мой, твоё молчание убивает, — говорю я. — Темпер, что бы то ни было, просто скажи это.
— Фейри так делают только со своими нареченными.
Глава 22
Май, семь лет назад
Это не может происходить на самом деле. Час назад у меня не было ни ухажёра, ни платья, ни пригласительного билета на Майский бал.
Теперь, благодаря человеку, который стоит рядом, есть всё.
Я смотрю на Десмонда, пока мы ждём у входа в зал Академии Пил, и мои колени становятся ватными.
«Бог существует, и он любит меня», — думаю я, с упоением смотря на Торговца. Я никогда особо не любила мужчин в смокингах, пока не увидела Деса в нём. Он проводит рукой по белокурым прядям, которые не стянул кожаным ремешком, выглядя недосягаемым и — клянусь — смущённым.
Возможно, потому что сегодня его могут видеть люди.
Как только мы покинули мою комнату в общежитии, люди просто впадали в ступор. Каллипсо Лиллис — симпатичный, но странный аутсайдер, собирается на Майский бал с просто сногсшибательным мужчиной. По крайней мере, я считаю, что они так думают, судя по широко
Дойдя до входа, мы сдаём билеты и заходим внутрь.
Я чувствую, как на нас направлены десятки взглядов, и понимаю, что начинаю дрожать от такого внимания. Это школа, где ученики заставляют нежелательных сверстников чувствовать себя невидимыми. Я слишком долго оставалась невидимкой и чувствовала себя прекрасно. Даже слишком.
Но сегодня я точно могу сказать, что не осталась незамеченной. Только не с моим прекрасным и опасным кавалером. И не тогда, когда на мне надето серебристое платье — шёлк, которого плотно облегает изгибы — с высоким горлом, украшенным алмазами. Спина полностью открыта и украшена нитями бриллиантов, сдерживающими края шёлка по бокам. Шлейф тянется по полу. Такой наряд должна носить знаменитость или королева, или фейри. Но точно не я. Но выбора не было. Не то, чтобы мой шкаф ломился от бальных платьев. А это платье создал Дес.
Как только мы проходим в старинный бальный зал, тут же ко мне подходит Триша, соседка с моего этажа.
— Каллипси! — визжит она и, чёрт бы побрал, пристрелите меня, эту кличку нужно искоренить.
— Каллипси? — бубнит под нос себе Торговец.
— Молчи, — предупреждаю я. — Если ты хоть как-то беспокоишься о своих яйцах, то лучше молчи.
В начале года, одна из девушек на моём этаже стала так меня называть, потому что, по какой-то причине, имени Калли было недостаточно, и эта кличка приелась.
Торговец хмыкает.
— Как скажешь… Каллипси.
Я не успеваю воплотить угрозу в реальность, как Триша притягивает меня в объятия и лепечет:
— Не знала, что ты придёшь!
Неловко. Триша одна из тех, кого я, должно быть, разозлила в какой-то отрезок времени, потому что в её увлечения входит старательное игнорирование меня. За исключением сегодня.
Я похлопала Тришу по спине, чтобы поскорее высвободится и узнать, какие чары, заставившие обратить на меня внимание, наложили на неё. И почему именно Каллипси. Я думала, она не знала про это прозвище, ведь всё время делал вид, что меня не существует.
И затем она поворачивается к Торговцу и, святое дерьмо, смотрит на него словно хищница какая-то. Я встаю ближе к нему. Не люблю делить Деса. Довольно опрометчиво верить в то, что он мой и только мой, но среди толпы, вполне может стать только моим. Никто его здесь не знает, никто не видел, не заключал сделок и не возвращал долги. Никто с ним не играл в покер и не выпивал, или потягивал чай с печеньками. Никто не устраивал с ним марафон фильмов и не разговаривал по душам. Никто не знает, что он добрый и злой, жестокий и забавный и так далее. Но то, как Триша пялится на него — словно будь у неё пять минут с Десом, она его бы покорила — заставляет меня сомневаться в решении прийти сегодня на танцы. Потому, что может быть, пять минут — это всё, что нужно. Я действительно не знаю, и боюсь узнать.