Рапунцель
Шрифт:
... Лунный спутник...
Кресс сосредоточилась на репортере, что-то говорившем на том же самом языке, на котором общались между собой караванщики. Она нахмурилась - вероятно, ей просто показалось. Но нет, вглядываясь в губы говорящего, она разобрала слово «Сахара», а затем - «лунный».
– Включить дублированный перевод на универсальный язык.
Озвучка изменилась, и на экране показалась съемка знакомой до ужаса пустыни, а по центру красовались обломки спутника, из которых выбрались они с Торном. Ее спутника, все еще состыкованного с лунным
Кресс судорожно сглотнула.
Сути новостного сообщения дожидаться не пришлось: множество свидетелей наблюдало, как что- то упало с неба - атмосферный шлейф просматривался до самого Средиземноморья. А спустя пару дней нашли спутник. То, что он изготовлен на Луне, даже не подвергалось сомнению. Равно как и то, что пассажиры выжили и ушли, прихватив с собой все съестное.
Представители властных структур продолжали прочесывать пустыню. Они не знали, следует ли искать одного выжившего или многих, но одно было понятно - они ищут пришельцев с Луны. С учетом напряженных отношений между Луной и Землей правительство не желает далее осложнять ситуацию и вызывать гнев королевы, укрывая беглецов, поэтому все силы брошены на поиски.
Кресс зарыла пальцы во влажные спутанные волосы.
Выводы напрашивались сами собой.
Если хоть кто-нибудь из караванщиков узнает о том, что произошло крушение спутника, они, без сомнения, догадаются, что Кресс и Торн и есть те самые выжившие. Они их задержат, а когда Торн окажется в полиции, его немедленно узнают.
И дело даже не в караванщиках. С этой минуты все будут подозревать друг друга.
Но если Линь Зола узнает о спутнике, то она тоже поймет, что они с Торном выжили.
Корабль прилетит за ними.
Вопрос был только в том, кто найдет их первым.
Кресс выкарабкалась из кресла и набросила свою заношенную одежду, не обращая внимания, как неприятно она скреблась о кожу. Нужно было все рассказать Торну.
Она осторожно кралась по коридору, пытаясь вести себя естественно и в то же время не имея ни малейшего понятия о том, как это «естественно» должно выглядеть. Она понимала, что светлая кожа и странная стрижка должны выделять ее из толпы, и не хотела привлекать к себе больше внимания, чем нужно.
Снизу из вестибюля доносился шум: смех, чье-то завывание и звон бокалов. Кресс опасливо выглянула из-за стойки перил. Толпа возросла вчетверо с того момента, как они проходили мимо вестибюля в свой номер, - видимо, наступил «час пик». Между баром и игральными столами сновали мужчины и женщины, время от времени задерживаясь у ваз с ароматными сухофруктами.
Компания за игровым столом взвыла от удовольствия и азарта, и Кресс с облегчением увидела среди игроков Торна в повязке и с полной рукой карт. Она начала пробираться к нему сквозь толпу, чувствуя, как рот наполняется слюной от пряных запахов экзотических блюд.
Толпа слегка расступилась, и Кресс остановилась, пригвожденная к месту неожиданным зрелищем.
На
И у нее были самые длинные ноги из всех, что Кресс видела в своей жизни.
Девушка подалась вперед и подтолкнула стопку пластиковых фишек одному из игроков. Торн, смеясь, склонил голову. Взяв одну из лежащих перед ним фишек, он пропустил ее между пальцами несколько раз, а затем вложил в ладонь девушки. Та в ответ провела ногтями по его шее.
Воздух вокруг Кресс словно загорелся, обжигая кожу и сдавливая ее со всех сторон, сжимая горло. Задыхаясь, она развернулась и бросилась обратно, вверх по лестнице.
Колени предательски дрожали. Добежав до двери номер 8, Кресс ухватилась за ручку - а перед глазами снова и снова возникали длинные ногти, ласкающие его кожу, - и только теперь поняла, что дверь заперта. Ключ остался внутри, рядом с раковиной в ванной.
Она заплакала и сползла вниз по стене, стуча лбом по дверному косяку.
– Дура. Дура. Дура.
– Кресс?
Она развернулась кругом, вытирая жгучие слезы обиды. Рядом стояла Джина, только что вышедшая из соседнего номера.
– Что случилось?
Кресс отвернулась, глядя в сторону.
– Я случайно заперла дверь. А Карсвелл... Карсвелл...
– Она поникла и зарыдала, закрывая лицо руками. Джина бросилась к ней и обняла.
– О, тише, тише, это не стоит таких переживаний. Из-за этого Кресс заплакала еще горше. Какой запутанной становилась их история! Торн не был ей мужем, несмотря на придуманную любовную историю, несмотря на ночи, проведенные в его объятиях. Он обладал полным правом флиртовать с кем ему заблагорассудится, и все же...
И все же.
Как глубоко она ошибалась. Какой дурой была.
– Теперь все в порядке.
– Джина погладила ее по спине.
– Все будет хорошо. Смотри, я раздобыла тебе обувь.
Хлюпая, Кресс посмотрела на простые парусиновые кеды в руках Джины. Она трясущимися руками приняла их, рассыпаясь в благодарностях и то и дело прерываясь на сбивчивую, болезненную икоту.
– Слушай, я как раз собиралась встретиться с Нильсом - поздний ужин. Не хочешь с нами?
Кресс покачала головой.
– Я не хочу туда возвращаться.
Джина потрепала ее по голове.
– Ты не можешь сидеть здесь без ключа. Мы будем идти как раз мимо стойки портье. А в углу вестибюля - ресторан. Разве это не мило?
Кресс изо всех сил пыталась успокоиться. Все, чего она хотела, - вернуться в свою комнату и спрятаться под кроватью. Но ей придется говорить с портье, чтобы получить новый ключ. Она точно привлечет к себе внимание, особенно с такими заплаканными глазами
и раскрасневшимся лицом. Люди начнут обсуждать, а она прекрасно помнила, как это плохо, если люди начинают тебя обсуждать.