Раса проклятых
Шрифт:
— Я знаю, — пророкотал альбинос, и Калебу показалось, что алые глаза с тёмными склерами заглядывают ему под кожу и плоть и видят нечто скрытое для обычного взора. Быть может, саму душу? — Ты изменился, и это бросается в глаза.
— Жаль только, что я не сумел сделать этого раньше. Кто знает, скольких жертв удалось бы избежать… — синекожий потупил взгляд, но тут Асура опустился перед ним на корточки и опустил ладонь ему на плечо.
— Мы с Тессой должны били биться с вами бок о бок. Это наше отсутствие стоило вам всех погибших. Ты лишь исправлял последствия нашей ошибки, как мог,
— Вам тоже не следует брать всю ответственность на себя! — рвение, с которым S-310 готов был их защищать, заставило близнецов улыбнуться.
— Интересно, согласится ли с этим невидимка, — Тесса выглянула в одно из выбитых окон и, заметив снаружи Тёрнера, кивком позвала брата за собой.
Тот ещё пару секунд смотрел на Мартинеса, а затем распрямился и проследовал за девушкой. Калеб, проводив их взглядом, лёг поближе к Милли и взял возлюбленную за руку. Им овладело приятное чувство уверенности в завтрашнем дне. Асура вернулся, по-настоящему вернулся, в этом не было никаких сомнений. Да и сам синекожий стал гораздо сильнее, и теперь ему казалось, что ничто больше не угрожало его товарищам, возлюбленной и ещё не родившейся дочери.
Ник стоял посреди недавнего поля брани, в окружении тел. Куда бы он ни посмотрел, везде юноша видел лишь кровь и смерть. Кэндис умоляла Тёрнера перестать изводить себя и отдохнуть, но как мог он спать сейчас? Чад, Алексис, Лукас… Все эти Объекты, будь то враги или друзья, все они умерли, как невидимке казалось, всего мгновение назад, хотя на деле прошло уже несколько часов. Совесть, терзавшая его со звериной яростью, не собиралась давать лидеру «Новой ветви» ни минуты покоя.
Услышав какой-то шорох у своих ног, Тёрнер опустил взгляд вниз. Перед ним лежал изуродованный, втоптанный в грязь юноша. Он хрипло дышал, но его смятая, проломленная грудь не вздымалась. Один его глаз был выбит, а тот, что уцелел, казалось, ничего не видел. А ещё от него воняло. Воняло смертью. Ник не узнавал в этом Объекте одного из своих, а значит, это был один из бойцов разбитой армии Часовщика. Брошенный умирать.
Лидер «Новой ветви» опустился перед незнакомцем, внимательно осмотрел его и покачал головой. Изувеченному Объекту оставалось недолго, но последние свои мгновения он обречён провести в муках. Быстрая смерть была для него милосердием.
Невидимка достал свой нож и поднёс его к горлу юноши. Тот испугался и захрипел чуть громче:
— Не надо… не надо… не надо… — без конца повторял он. — Не надо…
Ник не отвернулся, не стал закрывать глаза. Лезвие вошло в горло Объекта, словно в ножны. Глаз юноши широко раскрылся и заслезился и, уставившись в бледнеющее небо, остекленел. Николас распрямился, вытер кровь с ножа и тяжело вздохнул. Подул сильный ветер, и Тёрнеру послышалось, будто он подхватил слова покойника и понёс их вдаль: «Не надо… не надо…».
Невидимка будто и не удивился вовсе, когда навстречу ему вышли близнецы. Его взгляд остался холодным, растерянным и сонным. Возможно, до поры до времени он принимал их за миражи, насланные уставшим рассудком. Он спокойно выслушал их историю и так же спокойно поведал о том, как прошла
— Ну и натворили же мы дел, — пробормотал Тёрнер, глядя себе под ноги. — Ошибка за ошибкой, и вот мы здесь. Посреди гор трупов. А я… Я действительно свалял дурака. Собственноручно погубил своего лучшего друга… А эта тварь, этот паразит, он всё ещё жив! Это ли не издёвка судьбы? — тут как нельзя кстати подоспел один из нововетвенников, что сейчас бодрствовал, и шепнул Николасу на ухо:
— Он очнулся, — шёпот этот услышал и Асура, понявший, что речь идёт о Часовщике.
— Если хочешь, я сам убью его. Поверь мне, это будет далеко не быстрая и безболезненная смерть. Такую ему смогу подарить лишь я, — Ник задумчиво на него посмотрел.
— …У меня будет к тебе просьба.
Для Часовщика мир теперь был соткан из боли и тьмы. Его заперли в маленькой комнате без окон и ламп, уложили то ли на стол, то ли на какой-то станок. Каждое движение и каждый вздох вызывали у него приступы боли. Попытка подняться на ноги ни к чему не привела, а когда вор способностей попытался сжать кулаки от гнева, он вспомнил, что кости в его руках были раздроблены в труху. Его лихорадило. Изувеченные конечности побагровели и набухли, а пулевое отверстие в груди пульсировало болью. Часовщик готов был продать душу за глоток воды и дозу болеутоляющего.
Когда массивная железная дверь комнаты отворилась, свет на мгновение ослепил его. Продрав глаза, мужчина разглядел лицо Ника. Суровое, жёсткое, преобразившееся в мгновение ока. Часовщик тут же натянул ядовитую ухмылку назло лидеру «Новой ветви».
— Утречко, — как ни старался вор способностей говорить с непринуждённой злорадностью, голос его всё равно охрип от крика до такой степени, что все интонации звучали на один лад. — Неважно выглядишь.
— На себя посмотри, — Николас подошёл к Часовщику и, осмотрев его израненное тело, покачал головой. — С такими-то ранами ты вообще уже должен быть мёртв.
— Ну, ты ведь называл меня тараканом. А как мы уже успели выяснить, тараканы живучи, — невидимка сощурился.
— Может и так, но тут дело в другом. Очередная украденная способность? Раны твои пусть и не заживают, но и умереть насильственной смертью ты, похоже, не можешь, — лицо Часовщика чуть подернулось, и он раздосадовано цокнул.
— Быстро же ты сообразил… Мне не удалось найти подходящего регенератора, чью способность я мог бы украсть, а жизнь свою как-то защитить надо было. Как говорится, на безрыбье и рак рыба. Хочешь знать, кем был Объект, у которого я забрал это «дефектное бессмертие»?
— Нет, — мрачно буркнул Тёрнер.
— Чем я заслужил такую неприязнь?
— Ты ещё спрашиваешь?
— Конечно, мы повоевали и попортили друг другу кровь, но теперь я твой пленник. Мог бы проявить немного милосердия, — брови невидимки поползли вверх. Его лицо исказила кривая, озлобленная ухмылка.
— Интересно, что у тебя были за родители такие? Знатно же они должны были напортачить, чтобы у них вырос такой ублюдок.
— …Матушка всегда говорила мне, что я особенный, если ты об этом.