Расческа для лысого
Шрифт:
И оно, сука, твердое и там тоже. И от этого еще страннее, учитывая, что я мозгом понимаю, что двигаться сейчас нежелательно. Что надо, как и положено тупой овце, стоять смирно и ждать решения вопроса. А то, что этот мужик умеет решать вопросы, я уже поняла. И эти дегенераты, кажется, поняли, судя по их диким взглядам, на кого попали.
Так им и надо, скотам!
Меня затапливает нелепое совершенно в данной ситуации торжество, и я ничего не могу с собой поделать. Откидываю голову назад, демонстративно упираюсь затылком в крепкое
Прям очень.
Мужик понимает меня сразу же, потому что ладонь его скользит вниз, за кромку шорт, поддевая трусики. И это волнует. И вся эта ситуация тоже волнует. Очень прикольное ощущение. Возможно, потом я буду жалеть.
Но сейчас я в кайфе.
— Ладно. Я сегодня добрый, — завершает мужик, прижимая меня к себе еще сильнее, — по две штуки с носа — и свободны.
— Да ты че, дядь? — изумляются придурки, — за че?
— За гнилой базар. В следующий раз будете знать, как пасть открывать, не зная человека. Бабки завтра, сюда. Отдадите Пилоту для Миши Лысого.
И, судя по вытянувшимся рожам дебилов, они в курсе, кто такой Пилот. И кто такой Миша Лысый. И понимание того, как они попали, постепенно проступающее на физиономиях — отдельный вид кайфа для меня. За одно это я готова простить мужику его наглые лапы в своих трусах. Тем более, что у него очень даже нехило получается ими там управлять.
— Свободны, мальчики, — милостиво отпускает мужик офонаревших дураков.
И они уходят.
И Урсулу с собой не берут. Просто идут мимо, не оборачиваясь, и даже головы не поднимая. И вид у них, как у обоссавшихся котят.
Мокрый и несчастный.
— Ну че, малех, продолжим? — тихо хрипит мне на ухо мужик и медленно протискивает пальцы в шортах все ниже и ниже.
А я, в момент опомнившись, дергаюсь и выворачиваюсь из его лап. И сама этому страшно удивляюсь. Потому что складывается полное ощущение, что, не пожелай он, нифига бы я не вырвалась.
Тем не менее, мой язык, как всегда, опережает мозг, потому что я язвлю:
— Сам с собой продолжай!
И тут же замираю, сердце бухает в груди с такой силой, что он наверняка слышит, таращу глаза, сдуваю волосы с лица и вообще, видок наверняка жуткий. И, учитывая, что он только что опустил пацанов, поймав их на каком-то непонятном мне недочете в разговоре, мой прямой посыл сейчас явно ударит мне же по дурной башке.
А ведь я уже во второй раз ему хамлю! Мама моя!
Да что ж я такая невезучая!
И тем удивительней его реакция. Он просто запрокидывает голову и ржет. Громко и от души. А я стою. Таращусь на него.
И идиотизм ситуации зашкаливает.
Поэтому я решаю все прекращать, говорю важно и спокойно:
— Спасибо тебе, дядя, за помощь, — и разворачиваюсь к стоянке такси. Кстати, оттуда прекрасно видна была вся ситуация, и водилы с
— Давай подвезу, малех.
Он догоняет меня, но не трогает больше, просто идет рядом, прикуривает.
— Не стоит, боюсь быть тебе должной, — опять язвлю я, но он только усмехается:
— Да ты мне и так кругом должна. Вот только я с баб долги не спрашиваю, поэтому не кобенься. Просто подвезу. А то опять поймаешь приключения на свою жопку.
Я останавливаюсь, раздумывая над его словами. Осматриваю его с сомнением. Нет, за прошедшие несколько минут в принца не превратился. И на доброго самаритянина не тянет. Но, с другой стороны, хотел бы изнасиловать, давно бы это сделал. Не надо для этого в машину сажать и везти куда-то. Судя по разговору, и по тому, что придурки из клуба явно в курсе, кто он, человек он непростой. Очень серьезный человек.
Не похоже, что проблемы с бабами.
На таких тоже есть спрос.
— Ну чего? — он опять улыбается, нисколько не сердясь на то, что я его разглядываю, — нравлюсь?
— Неа, староват ты для меня, дядя, — говорю я, и опять прикусываю язык. Трындец сегодня какой-то… Все, текилу больше не пью. Сыворотка правды, блин.
Он не обижается, только ржет.
— Пошли, шмякодявка, — как-то по-доброму говорит он и шлепает меня по заднице. Опять же не обидно.
Я пожимаю плечами, опять осматриваю его, уже со спины.
Крепкий. Высокий. Опасный.
С таким даже рядом стоять напряжно.
Пусть подвезет.
3. Ленка
— Ну че, говори, куда, — командует он, заводя мотор.
Я оглядываюсь, провожу пальцами по обивке машины. Очень крутое ощущение. Тактильный оргазм просто. И сама тачка, здоровенный, очень крутой лексус последней модели, само собой, черный и тонированный по-пижонски в хлам, впечатлила. Я на таких раньше не ездила. Не то, чтоб не предлагали. Предлагали, и еще как, суки. Да только я обычно посылала. Словами и жестами. А тут прям впечатлилась. Места полно, ноги мои длинные, вечная проблема, влезли, да еще и дофига осталось.
— Тебя как зовут-то, дядя? — смотрю я на водителя.
Руки на руле, пальцы забитые, и нифига не моднявыми темами. Синька зоновская. Может, зря села? Да еще и так разговариваю свободно…
Но, с другой стороны, раз терпит, чего жаться-то?
— Зови дядя Миша, малая, — усмехается он, как-то по-особому, по-блатному цыкнув зубом. И я понимаю, что, пожалуй, лет-то ему и постарше, чем я прикидывала. Не тридцать пять, а полный сорокет. В самом деле, дядя…
— Давай прямо, дядя Миша, — я решаю не сбавлять тон, пусть терпит.
— Ну прямо, так прямо…
Он косится на мои ноги, я ловлю взгляд и назло ему задираю их и укладываю к лобовухе. Прямо в каблуках. Вот не могу понять, нахера я так делаю, нахера злю его. Словно на прочность проверяю. Ну не дура ли? Не, никакой больше текилы…
Я жду, когда он сделает мне замечание, шлепнет по ногам, может… Чего-то жду от него, короче говоря. И не дожидаюсь. Он все так же косится на мои ноги, словно взглядом ласкает, усмехается. Блестит золотая фикса. Тоже не дань моде. Совсем.