Расчет Львицы Часть I
Шрифт:
О других преподавателях все отзывались по-разному, однако после того, как я побывала на их уроках, то смогла составить свое мнение о каждом. Профессор МакГонагалл была строгой, держала учеников в ежовых рукавицах, но вместе с тем справедливой. В прошлый раз во время лекции по трансфигурации мне показалось, что я слышу, как по чьей-то парте ползает муха. Неудивительно. Тишина стояла гробовая, ведь за любое нарушение дисциплины декан Гриффиндора выгоняла из аудитории, предварительно лишая баллов факультет неудачника. На практическом занятии, которое шло
Декан Пуффендуя, профессор Стебль оказалась милой и радушной, хотя, как показала травология с когтевранцами, всыпать по первое число тоже могла. Но в целом, она мне понравилась. Думаю, если не делать что-либо ужасное с ее растениями, все будет хорошо.
От профессора Флитвика я, честно говоря, была в восторге. С виду это был добродушный старичок-коротышка, этакий недотепа. Ага, как же. Палочка в его руках выдавала такое, что даже слизеринцы восторженно ахали, а я же мечтала научиться хотя бы половине из этого.
В профессоре Квиррелле мы с Роном разочаровались после первых же пяти минут занятия. Тео был прав, говоря, что Защита От Темных Искусств в его подаче похожа на юмористическое шоу. Весь кабинет и одежда преподавателя пропахли чесноком, а сам он утверждал, что таким образом спасается от вампира, с которым что-то не поделил в Румынии. Постоянное заикание и тюрбан на голове тоже авторитетности не прибавляли, хотя Квиррелл и говорил, что это подарок одного принца за спасение от зомби, но когда Симус Финиганн спросил о поединке, он покраснел и заговорил о погоде. Да и тюрбан как-то странно пах. У близнецов была своя версия: якобы под одеждой профессор обвешан чесноком с ног до головы, а в головном уборе чуть ли не рассада.
И вот теперь нам предстоит Снейп.
Задумавшись, я нечаянно пронесла вилку мимо рта, что не укрылось от Малфоя, смотревшего на меня в просвет между Рыжиками.
– Эй, Поттер! Ты настолько слепая, что не видишь вилки?
Слизеринцы, сидевшие вокруг этого бледного заморыша, захохотали. Я наступила на ногу Тео, уже раскрывшему рот, чтобы сказать нечто, без всякого сомнения, ехидное в мою защиту, и сама крикнула:
– Эй, Малфой! Гель для волос затопил извилины, и мозг уже сдался?
Теперь грянул Гриффиндор, а я, довольно глядя на покрасневшего Драко, вернулась к завтраку.
– Леди Поттер…
– … мы вами гордимся, – отсалютовали Фред с Джорджем, все еще посмеиваясь.
– Ладно, пожелайте нам удачи, – тяжело вздохнул Рон, решительно отодвигая от себя тарелку. – Мы на зелья.
– Удачи, – хором пропели второкурсники, траурно склонив головы.
– Как обнадеживающе, – протянула я, собираясь встать из-за стола, но в этот момент над головой раздалось короткое уханье, и аккурат между графином сока и тарелкой с жареными сосисками приземлилась Букля.
– Привет, –
В ответ Букля важно вытянула вперед правую лапу, демонстрируя привязанный конверт.
– Умница, – проворковала я, отвязывая послание. – Вафельку?
Секунду подумав, сова кивнула и ласково ущипнула меня клювом за палец. Отломив от протянутой Джорджем вафли солидный кусок, я отдала его своей любимице.
– Классная у тебя сова, Кейт, – оценил Дин Томас, сидящий рядом с Роном.
– Спасибо, – поблагодарила я мальчика, признательно посмотрев на Тео, которому и была обязана такой почтальонкой.
– Что пишут? – указал Нотт на письмо в моих руках.
Раскрыв конверт, я быстро пробежалась глазами по строчкам и посмотрела на ребят:
– Это от Хагрида. Он приглашает к себе на чай после обеда. Пойдете со мной?
Уизли и Тео переглянулись и кивнули. Одолжив у Рона чернила и клочок пергамента, я быстро нацарапала: «Хагрид, готовь кружек побольше, придем всей пятеркой. Спасибо за приглашение, увидимся позже».
Привязав ответ к лапе Букли, все еще хрустящей вафлей, я взглянула в ее янтарные глаза и подмигнула. Она ухнула в ответ и взлетела, широко раскинув белоснежные крылья.
– Бежим, Кейт, – Рон уже стоял в проходе между столами.
– Летим, Рональд, летим, – усмехнулась я, и мы вместе покинули Большой Зал, махнув друзьям на прощанье.
Едва мы ступили в подземелья, как у меня скрутило живот от волнения. Предчувствуя что-то нехорошее, я следом за Уизли зашла в кабинет. Ну, конечно. Слизеринцы. Почему не пуффендуйцы, а? Это проклятье пятницы?
Зябко поеживаясь от холода (здесь дуло из всех щелей и, судя по всему, не было ни одного камина!), мы заняли парту позади Гермионы Грейнджер и Невилла Лонгботтома. Последний трясся как осиновый лист, и мне почему-то казалось, что совсем не от сквозняка.
– Что такое, Поттер? Забыла шубу?
Замечательно. Параллельно нам сели Малфой и Крэбб.
– Ох, Драко, ты так внимателен! Какой интерес, какая забота! – воскликнула я, а Рон и Дин с Симусом прыснули позади.
Ответить нечто улыбкостирающее слизеринцу помешала громко отворившаяся дверь и буквально влетевший в класс профессор Снейп. Со стороны действительно казалось, что он летит: полы длинной темной мантии стремительно развевались позади, словно крылья.
Урок начался со знакомства с классом. На моей фамилии он, как и профессор Флитвик, приостановился:
– Ах, да. Поттер. Наша новая знаменитость.
Глубоко вздохнув, я под противное хихиканье слизеринцев выдержала взгляд проницательных черных глаз. Снейп снова уткнулся в журнал крючковатым носом, и меня немного отпустило.
Такой же строгий, как МакГонагалл, однозначно. Но не настолько справедливый. Близнецы говорили, что за своих он всегда заступается и не вредит любимому факультету снятием баллов, зато с других сдирает по тридцатке за урок.