Расеянство
Шрифт:
–Но, Федор Федорыч…
–Ты меня плохо понял?
Сдался молодой доктор под натиском административного ресурса. Недовольный покинул его кабинет главврач – не привык он к таким пререканиям, да и напор Моисея Самуиловича насторожил его. Давненько тут таких правдоискателей не было. И если Мойша читал биографию Земмельвайса, то Федор Федорыч еще с института помнил биографию Джордано Бруно – был один такой, тоже правды искал средь, как он считал, темного общества. Ну и осветил потом эту темноту костром, на котором
Катя застала Мойшу, чуть не плачущего за столом в своем кабинете.
–Что опять?
–Они колхоз закрыли.
–Ну и что? Ты-то что плачешь?
–Ты представляешь, сколько человек теперь из-за меня останутся без работы?! Это катастрофа! ЧП районного масштаба! И я к нему причастен напрямую!
Катя вздохнула.
–Послушай. Ты не должен так убиваться из-за этого. Ну подумай сам, что было бы, если бы ты не подписал акт? Если бы ты один взял и выступил против, послушали бы они тебя?
Доктор отрицательно мотнул головой.
–Главный бы сам его подписал, он имеет право.
–Вот! Так чего убиваться?! Ты высказал ему несогласие, то есть сделал, все, что мог… хотя и этого делать не следовало, – добавила она уже тише.
Мойша посмотрел на нее влюбленными глазами. В трудные минуты поддержка любимого человека способна творить чудеса. А друг, как известно, познается в беде. То участие, которое она сейчас проявила по отношению к нему, сказало о ее отношении лучше тысячи слов. Он встал из-за стола, подошел к девушке, обнял ее искренно и тепло. Она ответила ему взаимностью. «Значит, точно понравился», – улыбаясь, думал Мойша.
– Здорово, Митрич.
Грустный председатель брел по колхозному полю. Он пережевывал в зубах папиросу, тяжело переживая полученную новость. Пока он даже не знал, как сообщить о ней колхозникам.
–Здорово.
–Чего нос повесил? – не унимался Степка, веселый молодой парень, местный конюх.
–Да… В городе был.
–И чего?
–Новости хреновые. Колхоз наш закрывают.
–Вот те раз! За что же?!
–Какую-то заразу в городе нашли, вот и закрывают.
–А мы тут причем?
–А кто все продукты в город поставляет?
–Так у нас все чистое, свежее!
Председатель вдруг вскипел:
–Да ты что, в самом деле?! Я, что ли, всю эту галиматью выдумал? Поди втолкуй мэру, слушать ничего не хочет!
–А ты найди слова! Чего ты? Ты хоть понимаешь, чем все это может кончиться? Сколько народу без работы останется опять как тогда, после перестройки? Помнишь, что тут творилось? С каким трудом удалось все восстановить, заново отстроить, а ты – руки опускать?!
Все это председатель знал и без его увещеваний, а от постоянного повторения печальных истин легче ему не становилось. Он отмахнулся от конюха и побрел дальше.
Степан же, которого со вчерашнего
–Слыхали, мужики?! Колхоз закрывают!
–Да ну?
–Да ладно, кого вы слушаете? Опять лишнего принял да шутишь поди?
–Гадом буду. Сейчас Митрича встретил, идет чернее ночи. Я – чего? А он – мэр колхоз закрывает. Якобы нашли в городе какую-то заразу, и мы теперь виноваты как поставщики продуктов.
–Что за ерунда?
–Погоди, погоди, а я чего-то такое слышал. В газете, кажись, писали, что от водки какой-то бомжи стали помирать в Озерске.
–А причем тут мы и водка?
–Не знаю, – не унимался Степка, – только из-за этого и закрывают.
–Быть не может! – отрезал пастух Кузьмич, старейший из колхозников. – Что-то тут не чисто. Наверняка мэр с нашим Митричем затеяли чего-то. Гляди сейчас закроют под видом борьбы за качество, а Митрич колхозное добро в карман, Иванычу доляну и за бугор. А мы тут живи, как хошь!
–Верно говоришь, Кузьмич… Я тоже думаю, решили и наш колхоз под нож пустить. Мэр вечно жалуется, что средств в бюджете не хватает. Ага, на взятки да на виллы не хватает ему, козлу! Давно уже к нам присматривается, да не знает, как начать. А тут, видать, сговорились с Митричем – и решили с молотка нас пустить, а себе мошну набить!
–Не бывать этому! – завопил Степка.
–А что делать-то, дурень?
Посмотрел на спорщиков Кузьмич и, махнув рукой, подозвал к себе – идите, мол, скажу чего.
Вечером у дома председателя собралась толпа с вилами и прочим подручным инвентарем. Завидев такое, Митрич выскочил из дома как оголтелый.
–Вы чего? Чего тут?
–Правду говорят, что колхоз закрывают?
–Ну.
–А ты чего?
–А я чего? Я как и вы – мэру сказал, а ему хоть бы что! Считает, что от нас отрава идет. Сезонная потрава мяса коровьего, он и думает, что из-за этого люди помирают.
–Да они от водки мрут!
–Ему про это и скажи! Чего здесь-то орать? Мне, думаешь, хорошо от того, что закрывают колхоз? Я работы лишаюсь, а у меня трое детей на шее!
–Мы все лишаемся, только по-разному, – рассудительно произнес Кузьмич. – Говорят, и кошка терпит на печи, и собака под забором. Ты вон завтра с денежками да с паями нашими в город – фить! – и только тебя и видели. А мы тут с голодухи подохнем!
–С какими паями?
–С теми самыми, что потом продашь городским браткам, чтоб они на наши землях бордели устраивали… дома досуга, мать его!
–Да ты чего несешь, Юрий Кузьмич?!
–А ничего! Только не верим мы с мужиками тебе!
–И что мне прикажешь делать в таком разе?