Раскаты грома
Шрифт:
— Ага! — сказал Ёррин. — Проникся! Наверное, его готовили в подарок кому-то из человеческих владетелей, иного повода делать такую мачту и переводить на него доброе метеоризмное железо я и придумать не могу! Я вот что скажу: тебе теперь нужно придумать ему имя и привязать красную ленточку на рукоять.
— А ленточку зачем? — у эльфа даже уши дернулись от неожиданности.
— Чтоб красиво! — пояснил гном и шмыгнул носом. — Ну что, грузим животинок — и поднимаемся наверх? Или поищем проход под горами? Если повезет — можем пройти еще двадцать или тридцать верст по
Буревестник взглянул на позеленевшее лицо эльфа и покачал головой:
— Нет уж. Выбираемся!
Слова Сверкера про имя для меча здорово засели ему в душу, и теперь он не мог не думать об этом. Еще бы! Ведь так начинаются легенды! Назвать святыми Арканов ни у кого язык не поворачивался, и несть числа их грехам и страстям. Но каждый из этой семейки знал точно: когда он предстанет на Божьем суде после смерти, то главными пунктами обвинения будут гордыня и честолюбие… Каждый Аркан втайне мечтал войти в легенды, хотя никто из них и не произносил этого вслух.
— О, Небо! Небо! — эльф прислонился к стволу дерева, глубоко вдохнул морозный воздух и смотрел в ясные, без единого облачка небеса, запрокинув голову. — Порой, чтобы понять, как многим ты обладаешь, нужно лишиться этого…
— Фу, — сказал Рем. — Говоришь банальности, Эадор.
— Но я так чувствую!
— А я чувствую холод, сугробы под ногами, и пронизывающий ветер, — мрачно буркнул Ёррин, который, в отличие от эльфа, сильно посмурнел после того, как они покинули подземелья. — Культурный народ сам создает среду, в которой живет! Крыша над головой, привычные вещи под рукой, родные и близкие вокруг — вот что такое есть счастье, а не это ваше… Березки обнимать!
Ослики его возмущения не разделяли. Избавленные от шор, они следом за эльфом кинулись к березкам и принялись их жевать, издавая радостные звуки. Монисто из гномских денег при этом весело позвякивали, болтаясь на их шеях.
— Надо бы снять и спрятать, — Аркан почесал лысую голову, которая начала уже подмерзать на свежем воздухе. — Как-то это слишком кричаще!
— А и пусть будет кричаще, — гордо вскинул голову гном. — Ты же сам говорил: дерево лучше всего прятать в лесу! Мы будем рассказывать всем и каждому, что нашли клад! А когда нас захотят убить, то мы сами их всех убьем. Нам же нужно громко заявить о себе, чтобы имена Ромула Беллами, Барди Борри и этого… Аратара Убийцы Гусей гремели на тракте! Репутация — тоже оружие, тебе ли не знать?
— Ну да, — хмыкнул Буревестник. — Репутация на войне значит не меньше, чем тушенка. Иди, забирай скотинку, Ёррин! Надо выходить на тропу… Нехорошо нарезать круги вокруг тайного прохода. Есть риск что он станет совсем не тайным…
— Тогда ты забирай эльфа, сэ-э-эр. И не зови меня Ёррином, я же этот… Барди с Дымного Перевала! — воздел палец вверх гном.
— Действительно, Барди! — долгий переход во тьме, где единственными их врагами были фоморы, которым категорически наплевать на имя, фамилию и прозвище того, кто попадал в их цепкие лап, заставил забыть о конспирации. Темные всегда больше
Огненный шар запалил крону дерева в тот самый момент, когда друзья увидели гравийную насыпь тракта, припорошенную снегом. Горящий комок размером с голову ребенка влетел в лес и ветви раскидистого граба весело заполыхали.
— Рубай их в капусту! — завопили из кустов и на тропу высыпали какие-то молодчики в разномастной одежде, неопрятные и с вооружением сомнительного качества: палицами, короткими копьями и топорами. Но разглядев путников, они как-то нерешительно остановились, оглядываясь. — Слушайте, это же не фоморы! Что это за типы такие шарятся в предгорьях?
— Вы только посмотрите, кто это у нас тут? — на авансцену вышел новый персонаж.
Всклокоченный мужчина лет тридцати пяти, в грязном плаще, некогда претендовавшем на роскошь, с массивными золотыми перстнями на каждом пальце левой руки и с классической волшебной палочкой — в правой. Он был небрит, глаза казались мутными, как будто под хмельком.
— Наград за головы фоморов нынче не будет… — с сожалением проговорил незнакомец. — Я и подумать не мог, что самым ходовым товаром у контрабандистов станут головы тварей! Нет, определенно, аскеронцы — круглые дураки, если покупают такую дрянь. А вы не аскеронцы, маэстру?
— Золото! — сказал кто-то. — Ослы увешаны золотом! Ваше магейшество, у них тут целые связки кхазадских монет!
Обстановка накалялась. Ёррин сдернул со спины щит, Аркан положил руку на рукоять скимитара, услышав про «магейшество», эльф провел кончиками пальцев по оперению стрел в саадаке.
— С одной стороны, выставлять такое богатство напоказ не станут, если не уверены в своих силах… — задумчиво проговорил маг, и кончик волшебной палочки заполыхал. — И компания слишком странная: эльф, гном и человек! С другой стороны… УБЕЙТЕ ИХ!!!
Дальнейшее произошло очень быстро: огненный шар полетел прямо в лицо Эадору, которого колдун счел самой серьезной угрозой, налетчики с воплями ринулись на друзей, Аркан молниеносным движением выдернул скимитар из ножен и отбил сгусток пламени в сторону, прямо под ноги нападающим, эльф начал стрелять, гном бросился в атаку очертя голову…
Лицо мага всё еще выражало безграничное удивление от того, что этот долговязый лысый башелье отразил мечом страшное заклинание из арсенала школы Огня, когда четыре длинные стрелы проткнули ему сначала оба плеча, а потом, спустя мгновения — пробили ступни и пригвоздили его к земле.
— А-А-А-А-А-А!!! — раздался дикий крик, который тут же слился с испуганными воплями горе-грабителей, когда Аркан и Ёррин взялись за них вместе.
Верный своему слову, Буревестник отбросил скимитар и выхватил из-за спины клеймор, и обрушил на врагов град ударов, разрубая их головы и конечности вместе с примитивным оружием. Сверкер неистовствовал в самой гуще налетчиков, пользуясь крепостью своих доспехов и всеми преимуществами, которые давали его физическая сила и коренастое телосложение на короткой дистанции.